Супершпионы. Предатели тайной войны

В этот момент Гордиевский понял, что КГБ действительно следит за ним. Квартира подверглась обыску! Олег и Лейла всегда пользовались лишь двумя из трех дверных замков. А теперь были закрыты все три замка. В принципе, это отдавало любительством — неужели они хотели намекнуть ему, что он «под колпаком»?Кроме этого, никаких изменений в квартире не обнаружилось. Лишь при проверке в ванной Гордиевский в еще запечатанной пластиковой упаковке бумажных полотенец обнаружил маленькую дырочку, которой до этого не было. Если они вышли на его след, то их интересовали самые мельчайшие детали. А кроме этого было еще кое-что. Под своей кроватью Гордиевский спрятал стопку книг, которые в тех условиях все еще считались в СССР «антисоветскими». В начале эры Горбачева понятий «гласность» и «перестройка» еще не было. Какие книги? Например, «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына, журнал «Континент», немного Сахарова и Пастернака. Подобные книги, которые на Западе выходили на русском языке, правда, охотно покупались журналистами, дипломатами, коммерсантами (и шпионами) — но официально библиотека под кроватью все равно считалась «подрывной». Эти книги были запрещены в Советском Союзе. Здесь сыщики КГБ не оставили следов, но они, несомненно, нашли эту стопку. В Лондоне Гордиевский еще чувствовал настоящий страх. Теперь это было странное чувство безысходности. — Я чувствовал себя в безвыходном положении. К страху я уже привык. Я тренировал это. Я всегда знал, что мой конец может быть трагичным. Я понимал, что меня когда-нибудь могут расстрелять. И теперь, видимо, этот час настал. Но этот страх был еще хуже. Он всегда был во мне, его нельзя было подавить.

Он попробовал заняться нормальными делами, сел на кровать, взял телефонную трубку и позвонил своему шефу Грибину, начальнику третьего отдела ПГУ: — Николай Петрович, я снова в Москве. Что мне нужно делать? — Хорошо, Олег Анатольевич. Вас кто-то завтра заберет. Тон Грибина был сдержанней, чем обычно. Телефонный разговор еще более насторожил Гордиевского. На следующее утро младший офицер на черной служебной «Ладе» КГБ доставил Гордиевского в Ясенево. Ясенево это пригород многомиллионной Москвы, прямо на шоссейном кольце, окружающем столицу. Как и многие другие современные постройки в Москве, штаб КГБ тоже был построен финскими архитекторами. В Ясенево располагается Первое Главное Управление (ПГУ) КГБ, занимающееся внешней разведкой; большой и герметически закрытый от окружающего мира комплекс с дачами, гаражами, поликлиникой, спортзалами и бассейнами. В центре комплекса — двадцатидвухэтажное офисное здание в форме латинской буквы Y. Вдоль проволочных заграждений под током круглые сутки патрулируют вооруженные солдаты. В центре Парка разведчиков стоят напротив друг друга две колоссальные статуи: здесь обязательная голова Ленина из гранита, там «неизвестный разведчик» из бронзы. Персонал ПГУ увеличился с 3 тысяч человек в 1965 году до 12 тысяч в середине 1985 года. Но даже так Первое Главное Управление оставалось по масштабам КГБ маленьким. Только Главное Управление Пограничных войск охватывает более двухсот тысяч человек. Но зато реноме внешней разведки — самое лучшее в КГБ. Его баланс успехов стал легендарным. Первое Главное Управление олицетворяло собой глаза и уши службы. Оно вербовало элиту «чекистов», как они называли себя тогда и называют до сих пор — по имени первой социалистической спецслужбы — ЧК.