Ямы, трещины и щелиНе мозолят больше глаз,В юном месяце апрелеСнова вспомним мы про вас!Где родная сердцу грязь?Мы гуляем, не боясьПакостного месива,Жить легко и весело!.Снег идет – говна не видно,За державу не обидно.Бьется муха о стекло,Проклиная долю,Не выходит у нееВылететь на волю,Непонятен ей окнаПризрачный феномен,«Этот мир – жужжит она —Подл и вероломен».За окном свобода,Радостей полно,Много кислорода,Вкусное говно,Ешь его на завтрак,Ужин и обед,Снова бьется муха —Результата нет.Вот она, усталоСвой удел приняв,На спину упала,Лапки вверх подняв.Чувствует созданье —Смерть недалека,Вырвалось жужжаньеИз-под хоботка,Отозвавшись в ухе,Словно тяжкий стон,И душа из мухиВылетела вон.И, покинув тело,Так легко онаНасквозь пролетелаЧерез толщь окна,И прозрачной тенью,Упорхнула вдаль,Позабыв мученья,Страхи и печаль…Так и мы, как мухаБьемся о стекло,Но для силы духаЕсть у нас бухло.В чем мораль, не знаю,Может, и ни в чем.Это Бог придумал,Я тут ни при чем.
Сергей Шнуров
Как умру – на урне напишИте,В Питере жил-был такой, мол, житель,Не плохой, но точно не хороший,Песни пел, плясал и скоморошил.И в погожий день и в непогожий,Нос не вешал, хуй не вешал тоже.Не служивый был, да и не коммерс,Просто жил и не тужил, и просто помер-с.Здесь нужна какая-то сноровка,Чтоб не забухать, не заколоться.Пенсионный возраст, как морковка,Перед осликом, что кружит у колодца.Не достичь его, как горизонта.Ты к нему, а он совсем не ближе.Не спасёт позитивизм Огюста Конта.Дайте водки и две пачки сижек.Пьяненький уже сижу у сквера.Жизнь прекрасна, хоть не умирай!Пенсионный возраст – это вера,Как загробный мир, как ад и рай!Пенсионный возраст – это идол,Образ, а под красками – фанера.Может есть, но я давно не видел,Не во сне, а наяву пенсионера.Что ходить вокруг да околоКолышка, да на веревке.В небо рвётся сердце сокола.Улетит, который ловкий.Выше крыш домов и дымаОт печей уютных бытом.Ни куда-то, просто мимо,Чтобы снова быть забытым.В чужие окна не смотри —Ты видишь только частьТого, что у людей внутри,Что можно показать.