Суперсвет

Конечно. Поэтому в стене и не было гриста. Она существовала только для того, чтобы отделить грист Силиконовой Долины от нанотехнологических зыбунов Марса. Пока в виртуальности поддерживаются жесткие параметры безопасности, стена служит надежной преградой для незваных гостей. На самом деле физические стены не играли существенной роли. Реальную тюрьму образовывали стены виртуальные. Если свободным конвертерам удастся пройти посты секьюрити, о физических барьерах можно уже не беспокоиться.

По другую сторону стены поблескивал грист концлагеря. Он занимал площадь не более квадратного километра, но это пространство вмещало около полумиллиарда человек.

И среди них Данис.

Она бы, наверно, расплакалась, да вот только глаза ее давно высохли. Ни слезных желез, ни слезных протоков у нее больше не было.

Обри протиснулась в вырезанное в стене отверстие…

…но выйти на другую сторону не смогла. Застряла. Ни туда, ни сюда. Мышцы как будто парализовало.

Черт. Она ошиблась. В стене все же был защитный грист. Обри поняла это, когда стена сомкнулась вокруг нее, заключив пленницу в свою структуру. В последний момент она попыталась выхватить из сумки Руку Тода.

И не успела.

Стена обтекала ее со всех сторон. Лагерный грист мелькнул совсем близко, не более чем в метре от нее.

А потом исчезло все.

Вместо того, чтобы спасти мать, Обри стала частью стены, окружающей ад.

Глава пятнадцатая

Планируя побег с Меркурия, Ли чувствовала себя немного виноватой. Впервые за почти четыре стандартных года она собиралась покинуть Текстока.

Четыре года. Неужели и впрямь так много? Она провела на Меркурии почти десять лет и домой выбиралась только однажды, пять лет назад, на свадьбу сестры. Ей всегда казалось, что виртуальных визитов вполне достаточно. А почему бы и нет? При первоклассном мерси-соединении все, что ты видишь, слышишь, ощущаешь, ничем не отличается от общения в реальности. Ощущения при этом не проходят по каким-то бесконечным проводам и не преобразуются в электромагнитные лучи. Нет, они доставляются мгновенно и без малейших искажений. После начала войны цены на реальные перевозки взлетели до небес. Виртуальный визит на самой широкой мерси-частоте обошелся бы почти в девять раз дешевле.

И все же, как только Ли услышала, что отец болен, все ее инстинкты потребовали одного: нужно навестить его самой, лично, физически. Никакого логического смысла в этом не было, скорее всего, сработал какой-то атавистический пережиток, доставшийся людям от далеких предков. Плевать. Семья есть семья, и когда семья в беде человек следует тому, что подсказывает инстинкт. Тем более, что речь шла об отце, человеке, сделавшем все и многим пожертвовавшим, чтобы дочь смогла раскрыть свои способности и таланты. Она помнила, как он играл с ней в детстве. От него всегда пахло одеколоном и древним эликсиром «Аква Велва», ароматом, которым пользовался тысячу лет назад какой-то древний гуру и который Хьюго Сингх специально ввел в грист собственной кожи.

Папа не может умереть. У него впереди еще лет пятьдесят, если не больше. От люпуса уже никто не умирает. Это равнозначно тому, чтобы умереть от чумы или СПИДа. Какой-то кошмар из далекого прошлого. Такое не убивает.

Комплекс Б охранялся весьма строго, но у Ли был знакомый, охранный алгоритм, свободный конвертер, бывший, еще довоенный коллега. После начала конфликта Департамент Иммунитета ввел ограничения на использование конвертеров. Остаться на своих постах разрешили только тем, чья работа в университете считалась «критически важной». Всех остальных вычистили.

Сискаль, статистик, попал во вторую категорию. Он всегда обожал свою работу в университете и каким-то образом пробился в список избранных агентством, которому поручили заботиться о безопасности учреждения. Сискаль был готов на все — лишь бы сохранить связь со своим любимым заведением. Ли сочувствовала приятелю и знала, как его подкупить — дать час доступа к последним публикациям в его области, в чем ему было отказано после отстранения от преподавательской должности.

Копировать и изучать документы Сискаль не мог — его сверхоперативная краткосрочная память находилась под постоянным мониторингом, и вся проблемная информация стиралась в конце каждой смены. Ли знала — на этот час он задействует все свои ресурсы, чтобы все прочитать, понять и постараться усвоить.

Помимо всего прочего, в здании находилось несколько автономных систем, следящих за тем, кто есть и кого нет в комплексе. Ли предприняла меры, чтобы запутать эти несложные устройства, отдавая себе отчет в том, что она преступает закон и по возвращении подвергнется наказанию. Не исключено, что ей урежут на пару пунктов зарплату. Придется самой готовить и отказаться от мгновенных заказов из гриста. Впрочем, последнее она позволяла себе нечасто, не больше раза в неделю.