СУРОВАЯ ГОТИКА

Насчет говорящей головы, которой поклоняются всякие ведьмы и сатанисты на шабашах, Прошкин и сам читал – хотя бы и в том же «Молоте ведьм», но вот сопоставить ее с профилями корифеев марксизма-ленинизма на многочисленных порождениях наглядной агитации ему в голову никогда не приходило. От такого неожиданного открытия Прошкин даже не стал вступать с Феофаном в политическую дискуссию, и раскрасневшийся от вина и собственного пафоса Феофан продолжал:

– Истинная Православная церковь излучает свет веры столь сильный, что в ее рядах не было места изощренной и многочисленной ереси порожденной порочными догматами католицизма. Увы – богословское многоумие и схоластика, подменяющие истинную веру, что, пребывает в сердце, а не в разуме, породили во множестве вероотступников. Они со времен раннего средневековья сбивались в группы, дабы с удобством вести богопротивную агитацию – такие группы часто создавались и под аристократическим патронатом охочих до власти, денег, физического бессмертия, обещанных магами, аристократов, и под эгидой городских цехов, в которых лишенные знатности по рождению ремесленники пытались пресуществиться неги избранности, и что самое печальное – даже под сенью монашеских орденов! Вот она – разрушительная стезя гордыни! Отголоски богопротивной славы тамплиеров сбивали со стези праведной веры колеблющихся много сотен лет! Как наивное дитя шли они к мерцающему белому огню последнего, исчерпывающего знания, сперва как катары, потом под личиной рыцарей Храма, вновь возрождались уже как Розенкрейцеры и как пресловутые вольные каменщики – масоны. Своим мастерком строили они лестницу к господству над миром. А землемерным циркулем отмеряли шаги к тайной славе! Велико искушение безмерной, всеобъемлющей власти – но не свет знания находили они в конце своего богоборческого пути – но испепеляющий огонь адского пламени!

– Масонская зараза проникла на искони православные земли во времена Петра, под маской просвещения, грех всегда рядится в одежды цивилизованности и знания, и просуществовала добрые три сотни лет, даже расцвела в последние предшествующие смуте и перевороту времена…

Отец Феофан был незаурядным проповедником и наделенного чересчур живым воображением Прошкин даже в бросило в жар, когда он представил как темные фигуры прикрыв лица капюшонами тяжелых плащей бредут по мрачным каменным коридорам, к теплящемуся в дали свету и несут с собой жутковатые атрибуты черной мессы – жертвенных петухов и ягнят, полуистлевшие трупы кошек, толстые черные свечи из жира не крещенных младенцев, старинные кубки и ковчежцы, толстые, оправленные в человеческую кожу книги с магическими текстами, а в сводчатом зале, над костром с зеленоватым пламенем в зловонных клубах фиолетового дыма покачивается на высоком шесте голова Люцифера. Один из участников жутковатого спектакля волочит огромный старинный глобус, чтобы показать своим порочным собратьям – где спрятаны несчетные сокровища, могущие приумножить их земное богатство, а значит и власть над миром, от неловкого движения капюшон сползает с его лица – и, ужас охватывает Прошкина – потому что это – молодой фон Штерн!

Уф… Прошкин энергично встряхнул головой, чтобы побыстрее избавиться от навязчивой картины, и тоже отхлебнул вина.

– А куда они потом делись? Масоны, я имею ввиду – после революции… – вопрос Прошкина прозвучал настолько по-детски искренне, что даже не выглядел глупым.

Феофан ехидно ухмыльнулся, и посмотрел на Прошкина как на клинического недоумка:

– Эмигрировали. В Париж. В Харбин. В Америку наконец!

– Что все? – засомневался перепуганный Прошкин.

Феофан тревожно развел руками:

– Как я могу знать? Сам я теперь далек от масонства. В былые времена мне случалось несколько раз посещать подобного рода собрания – безусловно, с ведома Патриархии, так сказать с благой целью изучения сего феномена. Масонство не однородное движение. В нем есть множество направлений, враждующие группировки, своя сложная иерархия и жестокая борьба за влияние внутри системы. Система эта весьма функциональна, способна к быстрой мимикрии и самовоспроизводству – поскольку привлекает множество власть имущих, в силу своей порочности, быстро шантажом и подкупом превращая их в агентов влияния, оттого на редкость жизнеспособна – в отличии от прочих эзотерических доктрин! У масонов нет ни национальности, ни семьи, ни патриотизма – только ценности братства значимы для них, оттого они умеют хранить свои мерзкие тайны. Однако из века в век подтачивают могущество братьев – каменщиков не внешние факторы – а свои собственные внутренние интриги. Но сегодня – этот социальный феномен уже не церковная юрисдикция… Заговоры, всяческие тайные общества теперь вашего ведомства, Николай Павлович, парафия! Хотя – это все тщета. Тщета и миф… не берите в голову – просто, я – старик, по своему скудоумию тут разболтался…

9.