СУРОВАЯ ГОТИКА

– Прекрати орать! Не в лесу, – Корнев очень ощутимо треснул Прошкина по затылку, – ты меня со своим Феофаном просто в гроб загнать решил и крышку гвоздями забить! Я ему битые два часа про политику толкую – а он то молчал три дня про эту чертовую газету, а теперь вопит – на две деревни и соседнее село! – понизив голос, добавил, – Феофан пакт ему читал! О дружбе и сотрудничестве с нацистской, гитлеровской Германией! Ты сам соображаешь, что ты мелешь? Да про такие вещи люди если и упоминают, то шепотом как-то или намеками… Я и сам краем уха слышал, от этого мужика – из пятого управления…

– Да что же тут секретного? – Прошкин удивился совершенно искренне, – в любой же газете написано, и везде этот Пакт напечатан! Товарищ Молотов подписал…

– Это тоже тебя премудрый старец просветил или ты лично видел хоть одну такую газету?

– Ну конечно, видел – «Комсомольская правда», – Прошкин начал довольно уверенно, но следуя за выражением лица руководителя, постепенно тоже понизил голос, – Я вошел, а Феофан как раз читал и мне показал статью – прямо пальцем ткнул! Даже фотография там была… Правда, я подробно изучать не стал – поручил Вяткину политинформацию по материалам прессы подготовить – сами же учите делегировать ответственность! Думаю, раз в газетах было – найдет и расскажет…

– Прошин – нет такого Пакта, на сегодняшний день. Пока нет… Так что не могло такого быть в официальной советской газете напечатано… Откуда ТА газета взялась надо быстренько и по-тихому выяснить… Типографским способом напечатанная? Где она сейчас может быть?

– Не знаю… может в комнате у Феофана лежит, или в библиотеке?

– Немедленно поехали! Может, удастся разыскать – раньше других…

До утра Корнев и Прошкин излазили всю комнату, где жил Феофан вдоль и поперек, заглядывая под шкафы, матрас и даже поднимая половицы. Странно, но очень походило на то, что отправляясь в лучший мир дальновидный служитель культа не забыл прихватить документы, личные вещи, и даже некоторую хозяйственную утварь… Потом осмотрели избу читальню – старик действительно из всей прессы отдавал предпочтение именно «Комсомольской правде». Номер за номером перебрали три имевшихся подшивки – ничего. Но именно ТА газета испарилась вместе с гражданином Чагиным. А Прошкин с Корневым вернулись в Н. только около одиннадцати утра – усталые и разочарованные…

В слабое утешение, по пути до Н. Корнева посетило еще одно блестящее административное решение – посадить писать судьбоносный рапорт Баева вместе с Субботским. Идеологически подкованный Александр Дмитриевич настрочит убедительную теоретическою часть, ученый – энтузиаст – добавит необходимого фактажа и научности. В конце концов – оба не меньше Корнева заинтересованы в том, что бы экспедиция состоялась! Получится очень славно – Корнев, конечно на самотек это дело не пустит, и будет лично осуществлять общий контроль и руководство. А Прошкину достанется другая ответственная миссия – посетить сперва городской совет, а потом нотариуса и утрясти, наконец, эти формальности с домом. Коллеги пришли к общему решению, что обременять такой хлопотной недвижимостью, как усадьба фон Штерна, вверенную их попечению Управление местного ГБ не стоит, и правильно будет, если Баев передаст унаследованную им усадьбу маститого ученого городским властям, а исполкомовские чиновники, в свою очередь, будут хлопотать об ее охране так, как сочтут правильным.

23.

В скромном Н. было всего три нотариальных конторы. Ближе всего к зданию УГБ была, конечно же, первая. И нотариуса, что там работала, Прошкин знал великолепно. Но, невзирая на это ни сколько не огорчился, когда в коридоре здания нотариальной конторы суровая уборщица, хлюпнув на пол мокрую синю тряпку так, что брызги осели на свеженадраенных сапогах Прошкина до самого верха голенищ, сообщила:

– В отпуске нотариус. Нона Михална в Крым поехали… Отдыхать от вас от всех будут… Нечего двери напрасно дергать!

Потому что упомянутую Нону Михалну Прошкин не просто знал, но еще и основательно недолюбливал. Для этого имелись совершенно объективные причины. Очень упитанная и очень властная тетка – Нона Михална – считала своим первейшим долгом «устроить» личное счастье Прошкина. Ответственному человеку, такому как Николай Павлович, необходимо как можно скорее связать свою еще молодую, но уже руководящую жизнь с интеллигентной девушкой из достойной семьи. Нона Михална как раз, подходящую девушку имела среди родни – в качестве племянницы. Вообще, Прошкину сильно повезло. Потому что племянница Ноны Михалны, помимо всех описанных достоинств еще и очень домовитая, редкая красавица и прекрасно поет…

Де – факто племянница была медлительной, тощенькой и конопатой девицей с многочисленными дефектами речи. Она работала тут же – секретарем у самой Ноны Михалны. Сердобольный Прошкин испытывал к бедолаге даже некоторое сочувствие и готов был прощать ей скверно заваренный чай, поломанные карандаши и орфографические ошибки – но что бы женится – это уж было бы слишком!

Лирическое отступление.