Суррогат

– Здесь главное – решительность! – хрипя, припомнила она ему его же слова. Теперь она душила его, навалившись всем телом. Какой сталью налились ее руки! Еще бы! Мать защищала свое дитя! Он страшно сопротивлялся, извиваясь под ней, рассвирепевшей женщиной! Как невероятно поменялись их роли. Его глаза, наполненные злобой, вдруг налились животным страхом! Он понял, что эта женщина не знает пощады. Из его глотки стал вырываться жалобный вой, более похожий на блеяние лягушки, оказавшейся пойманной ужом. Он сам сжался в какой-то жалкий комочек. Зато Анна была на высоте! Ее тело налилось какой-то силой и даже будто стало больше. Глаза ее были исполнены злобой. Ее враг был ею раздавлен и сделался каким-то маленьким, жалким. В какой-то момент на один миг ей даже стало жаль его, но она знала, что это мнимое чувство. Наконец он ослаб и перестал сопротивляться. Анна все еще держала его мертвой хваткой и тяжело дышала. Ее руки буквально закостенели на горле бандита. Сколько бы она еще лежала так на убитом ею, если бы не Стэлка? Она подошла к Анне и взяла ее руку. Только после этого руки Анны разжались, отпустив бандита. Но отдыхать было рано, а тем более торжествовать победу. Ведь Семен продолжал драться с двумя. Но ему было уже легче. Увидев такой поворот событий, бандит, который был с саблей, заорал:

– Твою мать! Не справился с бабой! Смотри, как это делается!

И, недолго думая, кинулся на Анну. Против Семена теперь был только один бандит. Сабля блестела на солнце. Бандит шел на Анну:

– Зарублю суку, – шипел он. Анна стала отходить назад. Но вдруг оступилась и упала. Бандит был уже у нее. Страшный взмах сабли мог завершить земное странствие Анны. Но в этот миг острие ножа, того самого, что выпал у бандита, убитого Анной, вонзилось в запястье, и рука, держащая саблю, немедленно ослабела и разжалась. Это Стэлка, не будь дурой, метнула его в руку бандита!

– Ааааа, проклятье! – застонал он. – Но моя левая не хуже правой!

– А это мы сейчас выясним! – с издевкой в голосе бросила ему Анна.

Вновь завязалась охота на женщину. Бандит начал рубку налево и направо, пытаясь достать Анну. А та бегала от него на небольшие расстояния. Тем временем Семен завершил бой боковым ударом ноги в висок противнику. Причем голова противника оказалась буквально зажатой между стеной дома и пяткой. Что можно было ожидать, как только не треснутого черепа.

Между тем Анна приняла правильное решение, а именно умудрилась выбить саблю из рук противника. Затем передним ударом ноги отбросить его от оружия. Завладев саблей, она полоснула ей ему по ногам. Бандит упал на спину. В одну секунду Анна оказалась рядом. Бандит завизжал, инстинктивно загораживаясь руками. Одним взмахом Анна отсекла ему голову. Отлетевшая голова под напором крови ударилась о ствол росшего здесь дерева и вновь прикатилась к ногам Анны. Анна, тяжело дыша, выпрямилась. Вот в такой позе и застал ее Семен. С горящим на солнце лезвием сабли и лежащей у ее ног отрубленной головой. Она невероятно напомнила ему легендарную героиню иудейского народа Юдифь, собственноручно обезглавившую полководца Олоферна. Либо царицу Тамирис, которая обезглавила царя Кира, напавшего на ее земли. Семен, утирая лицо рукавом, искренне залюбовался ею. В этот момент Анна почувствовала его взгляд и, обернувшись, одарила его своим усталым, но вместе с тем пламенным взором. Так они стояли и смотрели друг на друга. А у их ног лежали поверженные ими враги. Наконец Анна подошла к Семену и вручила ему трофей. Семен отер его от крови. Анна прижалась к нему.

– И все-таки я женщина, – произнесла она, содрогаясь. – Слабая и хрупкая, и этим все сказано.

– Угу! – ответил Семен. – Только, чур, по отношению ко мне своим рукам волю не давать!

Так их и застал прибежавший на место происшествия Алексей. Он как раз дежурил, когда раздался телефонный звонок и испуганный голос сообщил о нападении. Вероятно, кто-то услышал крики Анны о помощи и поспешил позвонить.

Действие девяносто четвертое