Суррогат для боссов Братвы (ЛП)

— Хорошо, потому что мое сердце не выдержит этой драмы. Я слишком стар.

— Ты не старый, ты просто плохо сохранился, — парирует София.

Мы смеемся, а потом снова наступает тишина.

— Дадите мне обещание? — Голос Софии прорывается сквозь тишину, в нем смешались шутка и серьезность. Атмосфера в комнате меняется, все настраиваются, чувствуя перемены. — Никакой больничной еды. Я убеждена, что она сама по себе опасна для здоровья.

Я откидываюсь назад, полуулыбка играет на моих губах, когда я встречаю ее взгляд.

— Считай, что все сделано. В следующий раз я буду шеф-поваром. Только… может, не стоит сдерживать свои ожидания, ладно? Гурманство — не совсем мой стиль.

— Это обещание? — Ее вопрос застыл в воздухе, приправленный игривым сомнением, которое скрывает ее искреннее беспокойство по поводу моих пресловутых кухонных подвигов.

Тихонько смеясь, я наклоняюсь ближе, и момент становится более легким, более интимным.

— Ты сомневаешься в моем мастерстве на кухне? — Поддразниваю я, надеясь увидеть блеск в ее глазах, тот взгляд, которым я так дорожу.

Она встречает мой взгляд, на ее губах пляшет улыбка, молчаливое признание наших общих моментов, наших внутренних шуток и того комфорта, который мы в них находим.

— Полагаю, мне придется довериться тебе, — говорит она, ее голос — тихий шепот, который каким-то образом говорит о многом, заставляя меня молча поклясться всегда сохранять это доверие в неприкосновенности.

— Может, мне стоит покормить тебя самому? — Предлагаю я, и мой тон становится опасно сладким, когда я отпускаю ее подбородок и снова сажусь.

Максим фыркает рядом со мной, его взгляд перебегает на Софию, а затем возвращается ко мне.

— Если ты будешь готовить, мы могли бы заранее нанять скорую помощь.

— Я не так уж плох, — спокойно отвечаю я, хотя внутри ухмыляюсь как сумасшедший.

— Просто ты умеешь пользоваться ножом только для одной вещи, — насмехается Виктор с другого конца комнаты.

— Ну, это не совсем так, — бесстрастно пожимаю я плечами. — Ножом я могу сделать гораздо больше… но вы, ребята, не захотите увидеть или попробовать это на вкус.

Я встаю со стула и делаю два шага к кровати Софии, а в голове роятся мрачные мысли о ней при других обстоятельствах — связанной и беспомощной подо мной, пока я показываю ей, какой силой может обладать нож.

Но об этом позже. Сейчас мне нужно уверить ее, что она не умрет под моим присмотром.

— Ладно, мальчики, — наконец нарушаю я тишину, в моем тоне звучит смертельное предупреждение. — Хватит этого дерьма. — Я окидываю их пристальным взглядом, а затем перевожу взгляд обратно на Софию. — Пора домой.

Я решительно киваю.

— Давай тебя выпишем. — Я придвигаюсь к краю кровати, готовый помочь ей встать.

Она принимает мою руку, и я осторожно поднимаю ее. Каждое мое движение — осторожное, защитное. Я чувствую на себе взгляды Максима и Виктора, их разговоры смолкают из уважения к моменту.

Мы медленно идем к машине. София опирается на меня, ее силы возвращаются, но еще не полностью. Она хрупкая, что напоминает мне о том, как много она для меня значит.

Прохладный ночной воздух встречает нас, когда мы выходим за пределы больницы. Уже поздно, мир вокруг нас тихий, почти мирный. Я помогаю Софии сесть в машину и убеждаюсь, что ей удобно, прежде чем мягко закрыть дверь.

Я опускаюсь на водительское сиденье и смотрю на нее. Уличные фонари отбрасывают тени на ее лицо, но я все равно вижу следы боли.

— Пристегнись, — мягко говорю я.

Она поднимает на меня глаза, и сквозь дискомфорт пробивается полуулыбка.

— Всегда заботишься обо мне, да?

Я не могу не улыбнуться ей в ответ.

— Всегда, — подтверждаю я, и вес моего обещания повисает между нами. Поездка домой проходит в тишине, ночная тишина окутывает нас коконом, в котором мы чувствуем себя отстраненными от остального мира.

ГЛАВА 21

ВИКТОР

У меня сегодня свидание с Софией. Свидание. Не был на чертовых свиданиях с тех пор, как был подростком. Тогда это были неловкие разговоры и неуклюжие поцелуи, что далеко от того мира, в котором я сейчас живу. Мир, где близость часто является еще одной формой переговоров, где каждое взаимодействие — это игра власти. Но София перевернула все это с ног на голову.

Пока я готовлюсь, я не могу не смеяться над абсурдностью всего этого. Я, Виктор, парень, которому удобнее держать пистолет в руке, чем держать кого-то за руку, собираюсь на свидание. С Софией, не меньше. Женщиной, которая сумела вплестись в нашу жизнь, в мои мысли, своей стойкостью и огнем.

Я все еще хихикаю про себя, завязывая галстук перед зеркалом и глядя на свое отражение с недоверием на лице. Босс мафии, нарядившийся для какой-то сентиментальной ерунды вроде свидания. Умора.

Смех замирает на моих губах, когда я думаю о Софии. Милая, упрямая София, которая смотрит на меня такими знойными глазами, словно я не просто монстр, а нечто большее — словно я стою большего, чем кровь на моих руках. Она тревожит меня, будоражит, заставляя желать обладать ею.