Суррогатная мать

– Уже? – Адам взглянул на часы: в Лондоне всего двадцать минут десятого.

– Мне в двенадцатый раз прислали черновик “Куртизанки”, который перед сном нужно успеть прочитать да еще и написать на него аннотацию. Ему еще далеко до совершенства, но у меня уже глаза закрываются. В последние ночи я сплю часов по десять.

– Значит ли это, что ты понемногу разгребла свои долги? Стало полегче?

– Честно говоря, осталось еще столько всего – страшно представить. Совсем ничего не успеваю. Нужно пахать без продыху еще недели три, чтобы наверстать упущенное. Дело серьезное. – Она вздохнула. – Но это всего лишь телик.

“Уж не в депрессии ли Рут?” – подумал он. Она терпеть не могла людей, которые презирали телевидение, и всегда считала, что это важное и необходимое средство коммуникации, способное изменить жизнь людей.

– Ты в порядке? – спросил он с тревогой.

– У меня совсем нет сил и голова раскалывается. – Голос звучал вяло. – Но волноваться не о чем, – добавила она. – Как там твои дела?

– Читал сайт Комиссии по назначению судей: пытался разобраться в бесконечных инструкциях и формах для выступления окружного судьи, вот только недавно закончил.

– Все-таки решился?

– Пока не знаю. Заявку можно подать только через три недели, поэтому пока я решил обсудить с Эмили все “за” и “против”. Она считает, что я буду скучать по азарту адвокатской работы и быстро пожалею, что ушел.

– Ты не думал, что ее мнение может оказаться не таким уж бескорыстным? – сухо спросила Рут. – По-моему, она больше беспокоится о том, что ей будет скучно без тебя.

Адам проигнорировал это колкое замечание.

– Прости, что не позвонил вчера вечером. Была наша очередь звать гостей на ужин и выступать с речами.

– Как все прошло?

– Очень хорошо, но мы не могли уйти раньше гостей, а последние разошлись только к трем, поэтому выспаться нам не удалось.

– Звучит очень по-хулигански.

– Мы не проводим много времени вместе, – сказал Адам и, немного подумав, добавил: – То есть наедине. Это я говорю, чтобы ты не переживала.

– Я шучу, Адам. И ни на минуту в тебе не сомневаюсь. Ты слишком прямодушный для измены. – Она рассмеялась. – Во сколько ты вернешься в пятницу, любовь моя?

Он почувствовал себя униженным и решил восстановить уверенность в себе.

– Вообще-то я хотел предложить Эмили поменять билеты на субботу и посмотреть достопримечательности. Она впервые в Вене, а мы пока даже не выходили за пределы отеля.

Секундная пауза.

– Напиши, каким рейсом полетишь, я встречу тебя в аэропорту.

– Не нужно, я вызову такси, как обычно.

– Я настаиваю, – подчеркнула она. – Увидимся, Адам.

Он положил трубку и улыбнулся.

* * *

По дороге в Хитроу Рут заметно волновалась. На светофоре перед автомагистралью она посмотрела на свое отражение в зеркале заднего вида – лицо сияло, как полная луна, как в прошлый раз, когда она принимала таблетки, только еще сильнее, а глаза казались крупнее и ярче. Шел десятый день курса эстрогена: теперь она принимала по пять таблеток в сутки, а пластыри на животе приходилось менять каждые 48 часов. Она не могла усидеть на месте и постоянно хотела есть. Чтобы унять головную боль, она глотала одну таблетку обезболивающего за другой.

Проезжая по пандусу, ведущему к парковке третьего терминала, Рут испытала еще один побочный эффект: нарастание сексуального возбуждения. Ее таз будто очнулся от комы. Такого чувства она не испытывала по крайней мере пару лет и совершенно отвыкла от чувства эйфории и безрассудства, которое всегда накатывало при возбуждении. Улыбаясь, она закрыла машину и опустила парковочный талон в карман.

Адам и Эмили ждали в зале прилета. За миллисекунду до того, как их узнать, Рут увидела перед собой пару – миниатюрную стройную женщину в зеленых кожаных сапогах, которая повернулась на каблуках, чтобы посмотреть на высокого мужчину, – они смеялись, такие красивые, наслаждаясь друг другом. Рут остановилась: Адам никогда не стал бы… правда? Она подошла к ним, ее радостно поприветствовали. Они сказали, что конференция была утомительная, но им удалось посмотреть город вчера вечером и сегодня утром.

– Замечательное место, – сказал Адам Рут. – Почти ничего не изменилось с тех пор, как мы с тобой были там. Запах кофе на улице. Ощущение, что находишься где-то на нейтральной территории, на краю Востока. Цыганские скрипачи в ресторанах. – Он посмотрел на Эмили. – Я провел тебе небольшую экскурсию, да?

Эмили повернулась к Рут.

– Из него вышел бы замечательный экскурсовод, правда?

Рут пожала плечами. Повисла неловкая пауза.

– Ну, я пойду к метро, – сказала Эмили. Она повернулась к Адаму. – Спасибо за компанию, увидимся в понедельник. И я обещаю, что посмотрю “Третьего человека”.

Она улыбнулась ему.

* * *

Вернувшись в Хаммерсмит, Рут и Адам занялись любовью – по ее инициативе. Она повела его наверх, задернула шторы в спальне и с утомительным вниманием раздела его. Он был поражен ее пылом – и ее очевидным возбуждением, когда она наконец позволила ему прикоснуться к себе.