Суррогатная мать

– Что ты, милая! Я так счастлива! Даже не сомневалась, что у вас все получится, – ответила Рут. От собственной лжи ей стало не по себе.

Адам довольно улыбался.

– Чудесная новость! – Он повернулся к Лорен. – Предлагаю открыть еще одну бутылку, и на этот раз я настаиваю, чтобы ты сделала хотя бы глоточек, пусть даже потом и выплюнешь его.

Лорен торжествующе посмотрела на Дэна, ее лицо сияло от счастья. Левой рукой она обхватила живот, одновременно защищая его и выставляя напоказ. Рут одолели воспоминания о собственной беременности: она физически ощущала, как пульсирует и извивается плоть внутри плоти, и размышляла о том, какая великая сила в этом сокрыта. На долю секунды она даже почувствовала укол зависти.

Алекс поднесла воображаемый микрофон к подбородку Рут и, пародируя манеру типичного американского репортера, спросила:

– Разве это не самый лучший подарок ко дню рождения? Новоиспеченная бабуля, расскажите, что вы сейчас чувствуете?

Рут растерялась: все смотрели на нее и, улыбаясь, ждали ответа. Новость отличная, но почему-то она застигла ее врасплох.

– Полный восторг, Алекс, как я и говорила. Невероятно, самый лучший подарок, это точно.

Лорен сообщила всем, что ребенок должен появиться на свет третьего апреля.

– То есть, когда я вернусь сюда в декабре, ты уже будешь на шестом месяце! – воскликнула Алекс. – Прям-таки мадонна почти с младенцем. Как же здорово, что Рождество в этом году будет по-настоящему рождественским, – сказала она и приобняла Лорен. – Я так за тебя рада!

– А если все сложится, то ровно через год наш первый внук или внучка будет отмечать бабушкин день рождения и ползать по нашему саду, – добавил Адам. – Я позабочусь о том, чтобы газон был в идеальном состоянии.

– Ну все, – в глазах Лорен промелькнул страх. – Давайте не будем об этом. Если я чему-то и научилась за пять лет, так это не радоваться раньше времени. Когда воспринимаешь все как должное – точно быть беде.

Дэн обнял Лорен, желая защитить и успокоить ее.

– Все к столу! – крикнул Адам. Он посмотрел на Рут и улыбнулся. – Готова отмечать?

Все согласились, что обед получился выше всяких похвал: кружочки белого мяса краба с авокадо, курица в лимонном соусе с отварным рисом и зеленым салатом, а на десерт – безе с малиной и взбитыми сливками. Рут была поражена: Адам редко готовит, как же ему это удалось?

– Я тренировался, – признался он. – Коллега по работе дала парочку советов.

– Эмили, как я понимаю? – спросила Рут с самодовольной улыбкой.

Алекс уставилась на мать.

– Та блондинка-стажер, которая, по твоим словам, влюблена в папу? – Она перевела взгляд на Адама. – Ты все еще позволяешь ей виться вокруг тебя?

– Эмили Салливан вот уже несколько лет как полноправно вступила в должность и является ценным кадром моей адвокатской палаты, – ответил Адам. – Мы коллеги, и ничего больше. На прошлой неделе она любезно согласилась помочь мне попрактиковаться в приготовлении этого обеда.

– И где же вы двое практиковались? – ехидно спросила Алекс.

– У нее дома.

– И тебя это устраивает, мам?

– Не говори глупостей. Мы с Эмили знакомы несколько лет: иногда она приходит к нам в гости, а мы вдвоем бывали у нее. В любом случае, она состоит в долгих отношениях со своим молодым человеком.

– Больше нет, – поправил ее Адам. – Они расстались месяц назад, но вряд ли она долго пробудет одна, – добавил он и приобнял Рут. – Мы с твоей мамой женаты уже больше тридцати лет – нас уже ничто не разлучит.

По взгляду Адама Рут поняла, что он ждет от нее подтверждения его слов.

– Ты абсолютно прав, дорогой.

* * *

И в этом она была уверена.

3

В ночь после выкидыша Адам работал до четырех часов утра. Он привык к ночному бдению, еще будучи молодым адвокатом по уголовным делам, и ему нравилось иметь дом полностью в своем распоряжении, слушать скрип половиц и гортанные вздохи труб центрального отопления. Налив еще одну чашку кофе, он вышел из кухни и направился по коридору к своему кабинету мимо трех картин, написанных Лорен в колледже. На них были изображены дома, в которых прошло ее детство: слева облицованная гранитом терраса родителей Рут в Корнуолле, в центре увитый лиловыми глициниями кремовый фасад дома в Хаммерсмите, а справа от него – кирпично-каменное семейное гнездышко родителей Адама в Бакингемшире. С документальной точностью она выписала все три здания, а вокруг них приклеила потертые фотографии, открытки, карты и клочки ткани.

Лорен была мечтательным ребенком, тихим и спокойным. Она не интересовалась учебой, зато любила музыку и искусство. Адам был уверен, что у нее талант, и учителя с ним соглашались, но Рут беспокоили ее оценки, поэтому она заставляла дочь посещать внеклассные занятия по математике, естественным наукам и французскому языку, а их Лорен терпеть не могла. Решив поступать в колледж Святого Мартина, где обучали искусству и дизайну, она отлично показала себя на подготовительных курсах и в итоге стала одной из звезд своего выпуска.