Суррогатная мать

Холодная сталь коснулась шеи. Щелчок ножниц. И Рут почувствовала движение воздуха. Она вздрогнула и хотела сказать: “Лоренцо, а можно ли отрезать постепенно? Для меня это очень важно, я хочу попрощаться со старым «я»”. Но через несколько секунд все было кончено, и на черной плитке появились большие коричневые пятна с серебристыми нитями. Голова вдруг стала непривычно легкой и свободной, а шея обнажилась. Остриженный ребенок, сидевший в кресле позади Рут, смотрел на нее, не отрываясь, пока Лоренцо кружился вокруг ее головы, придавая форму и объем оставшимся прядям. Лорен согласилась на мелирование, потому что химикаты не будут касаться кожи головы, а следовательно, не попадут в кровоток ребенка. Но она настояла на том, чтобы Рут заранее позвонила Лоренцо и попросила использовать его краску только на органической основе. Рут почувствовала себя подростком, которому не доверяют даже в мелочах, и впервые задумалась о том, чтобы нарушить некоторые правила Лорен – ей хотелось ослушаться и самоутвердиться. Колорист два часа прокрашивал волосы тремя разными оттенками и заворачивал их в маленькие конвертики из фольги. Еще час Рут, похожая на огромного серебристого броненосца, просидела в ожидании, пока схватится пигмент.

Когда все было готово, лицо в зеркале обрамляли густые блестящие каштановые завитки с золотистым отливом. Все утро весь салон наблюдал за ее преображением, и теперь сотрудники столпились вокруг ее кресла, чтобы выразить свое восхищение. Лоренцо приставил к голове Рут большое зеркало, чтобы она увидела, как прическа выглядит сзади, и улыбнулся, увидев ее изумленное лицо.

– Ну? Что я говорил? Смотрится шикарно, и сразу минус двадцать лет!

Выйдя из салона, Рут шла по Кенсингтон-Черч-стрит, любуясь своим отражением в витринах магазинов. Она проголодалась и хотела отпраздновать свое преображение, но не могла припомнить никого, кто сможет быстро оказаться в центре Лондона без предварительной договоренности. В кафе Рут съела сэндвич и запила бутылкой имбирного эля, обрадовавшись, что рядом нет Лорен с Дэном (газировка появилась в списке запрещенных продуктов неделю назад).

Стоя в туалете возле зеркала, она неожиданно увидела на бровях белые пятнышки. Раньше она никогда их не замечала, но теперь они сильно контрастировали с ее новой прической. В аюрведическом спа-салоне в переулке ей предложили затонировать их натуральным растительным красителем, который безвреден для ребенка. Владелица салона и по совместительству косметолог сказала, что сегодня у них скидка на лазерную эпиляцию. Рут согласилась на покраску бровей и процедуру по омоложению лица. Эпиляция ей была не нужна: из-за гормонов верхняя губа и подбородок стали гладкими, как у младенца. Лежа на кушетке, она подумала, что никогда бы не пошла на такие манипуляции, будь Адам рядом: уже давно они сошлись на том, что попытки вернуть себе молодость – это пустая трата времени. Но теперь, когда он бросил ее, она может наслаждаться этим новым причудливым телом и извлекать из него максимум удовольствия. Рут чувствовала себя так, будто надела привычный костюм и освежила макияж, прежде чем выйти на сцену. Она чувствовала себя энергичной и бойкой. Она чего-то жаждала, но никак не могла понять, чего именно.

Теперь, когда все отвлекающие факторы первого триместра ушли в прошлое, Рут работала на полную катушку: день и ночь редактировала сценарии и встречалась с ключевыми партнерами. “Куртизанку” купил американский телеканал, и финансовое давление на компанию немного ослабло. Атмосфера в офисе потеплела: казалось, что Белла была даже благодарна Рут за ее мнение и идеи, а Рут, в свою очередь, беспрекословно подчинялась авторитету Беллы.

* * *

Через пять недель после отъезда Адама Рут отправилась на деловой обед с Сэмом Тернером, режиссером лет тридцати семи. Она нашла его сразу после того, как он окончил киношколу, и стала продюсером его первой пьесы, а он впоследствии снял для нее два сериала. Теперь все мечтали с ним поработать, и недавно он снял свой первый полнометражный фильм: эта встреча была назначена четыре месяца назад. Если ей удастся убедить Сэма снять что-то, его имя гарантирует прибыль, и будущее “Морраб филмз” будет в безопасности. Она шла через зал ресторана в длинном свободном топе, скрывавшем ее беременность, официанты в фартуках приветственно ей кивали, а обедающие мужчины смотрели на нее с оживленными лицами: ее снова начали замечать. Сэм сидел на диване за угловым столиком, читая сценарий: та же оливковая кожа, влажные карие глаза и черные вьющиеся волосы, но тело его потеряло мальчишескую угловатость и приобрело добротность, свидетельствующую о благополучии.

– Сэм! – окликнула его Рут.

Он поднял глаза, и по тому, как он очаровательно долго смотрел на нее, стало очевидно, что никак не может ее узнать. Догадавшись, он заметно удивился.

– Ого! – воскликнул Сэм и медленно встал из-за стола. Положив руки ей на плечи, он произнес: – И когда же Рут Фернивал успела стать такой красавицей?

Он поцеловал ее, довольно хмыкнув, когда его щека коснулась ее щеки.