Суррогатная мать

— А в это время этот первозданный хаос заглядывает в тебя… Со всеми вытекающими последствиями. Такая у тебя работа.

— Я знаю.

Он повернулся к ней.

— Послушай, Марина. Ты лучший специалист из тех, с кем мне приходилось работать. Да ты и сама это знаешь. Ты справишься.

Он посмотрел на свои руки. Они дрожали. Потом он снова взглянул ей в глаза.

Она улыбнулась.

— Это не сомнение в собственных силах, Фил. Просто… Я могу определить причины ненормального поведения. Я могу исследовать цепочки причинно-следственных связей. Но мы все равно никогда по-настоящему не сможем понять, что превращает человека в чудовище. Или что заставляет людей делать чудовищные вещи.

— Ты всегда говорила, что мы сами создаем своих монстров.

— Так оно и есть. Но… — Она вздохнула. — Ох, я не знаю… Я думаю, что все это нужно отложить на завтра. Сегодня ночью я хочу просто побыть где-то… в безопасности.

Они посмотрели друг на друга, и взгляды их снова встретились. Фил рванулся к ней. Марина тоже качнулась ему навстречу, но тут же остановила себя.

— Ты подвел меня, Фил. И поэтому я не могла видеться с тобой.

Фил остановился, потом отступил назад.

— Ты подвел меня, и в результате меня могли убить.

— Я…

«Ну вот, сейчас», — подумал он. Это был шанс рассказать ей все, что он хотел сказать, наконец-то произнести вслух все те речи, которые он месяцами репетировал у себя в голове. Объяснить ей, где он находился тогда и почему он был там необходим. «Это произошло, потому что тогда как раз было обнаружено тело Лизы Кинг. Потому что я должен был идти по следу убийцы. И я не мог сообщить об этом, потому что твой телефон был выключен». Это и все остальное. Не останавливаясь. Но он не стал этого делать. Вместо этого он просто сказал:

— Прости меня.

— Дело было не только в этом. Тогда… я все понимала. Мне нужно было сделать выбор. Если бы я выбрала тебя, то дальше все могло быть уже только так. Я могла никогда больше не ощутить чувства безопасности. И я не была уверена, что смогу выдержать такое.

Он молчал.

— Я сказала, что сегодня ночью хотела бы побыть в каком-нибудь безопасном месте, — продолжала она. — Чтобы завтра поставить себя на место монстра, проникнуть в его сознание. А безопасность… для меня не означает «мой дом». Я имею в виду тебя. Несмотря на то что ты подвел меня. Несмотря на то что… я была очень напугана. Что ты думаешь об этом?

— Это была Лиза Кинг, — ответил он. — Самое начало этого дела. Тогда только что было обнаружено ее тело. Я звонил тебе.

— Я знаю.

— Много раз.

— Я знаю.

Он вздохнул.

— Я не знал, что такое может произойти… И никто не мог этого знать…

Она молчала, внимательно всматривалась в его глаза, искала там хоть какие-то следы лжи, малодушия, неуверенности. Но нашла только боль. И в голосе, и в выражении его лица. Искренность и честность.

— Я никогда больше тебя не подведу. Никогда.

Она улыбнулась.

— Только попробуй.

Они поцеловались.

Изголодавшись, они буквально набросились друг на друга. Началось все с поцелуев на диване. Горячее дыхание, теплые губы. Сплетение языков. Фил поглаживал ее лицо, плечи, грудь. Марина обвила его шею руками. Нежные прикосновения, ощущение кожи под пальцами. Они словно старались убедиться, что все это в действительности происходит с ними.

Напряжение нарастало. Их прикосновения стали более уверенными, более пытливыми. Дыхание — тяжелым и учащенным. Их захлестнуло страстное желание. Руки уже шарили в поисках кнопок и застежек.

— Пойдем в постель, — на выдохе прошептала Марина.

У них не было сил расстаться, и, когда Фил встал, Марина потянулась за ним, не разрывая губ и объятий. Спотыкаясь, они направились к лестнице.

Вот и спальня. Фил включил лампу у кровати.

— Нет, — сказала Марина. — Выключи.

— Я хочу смотреть на тебя… видеть тебя…

Его губы коснулись ее шеи, он начал целовать обнаженную кожу. Марина задохнулась. Его пальцы двинулись дальше, он начал снимать с нее блузку. Она помогала ему. Он вытащил из брюк рубашку и начал ее расстегивать, а потом сбросил, оставшись обнаженным до пояса. Она сделала то же самое со своей блузкой.

Улыбнувшись, Фил опустил шлейки ее бюстгальтера и расстегнул его. Он смотрел на Марину в полумраке спальни, опьяненный ее наготой.

— Как ты прекрасна!

Улыбнувшись в ответ, она начала расстегивать его ремень. Остальная одежда была снята уже как в тумане. Обнаженные, они обнялись, ощущая друг друга всей кожей. Фил впитывал в себя образ Марины: форму ее груди, цвет сосков, то, как она выстригает волосы на лобке, мягкий изгиб ее бедер. Ее живот, пожалуй, был более округлым, чем запомнился ему в прошлый раз. Но это не имело значения. Она тоже внимательно рассматривала его: его широкие плечи, слегка волосатую грудь, сильные ноги, его твердый пенис, откликнувшийся на нее. Она улыбнулась.

— Ты прекрасна! — повторил он.

— Как и ты.