Суррогатный наследник (СИ)

— Потерпи, ещё чуть-чуть разомну, — проговорила Эмма, поднимаясь выше. Руки делали своё дело, тогда как голова была подчинена отнюдь не медицинским мыслям. Очень не компетентно для профессионала, но для женщины… У неё просто не было шансов игнорировать мужественное, красиво вылепленное тело под пальцами, которые помимо воли добавляли ласки и поглаживаний в её движения. В себя её привело бы присутствие рядом Хлои, которая неимоверно её раздражала своей высокомерностью и желанием показать, что Ник принадлежит ей. Вот только сейчас Эмма была бы рада такому вмешательству, чтобы прийти в себя и не увязать в этом мужчине больше и глубже, теряя себя и понимая, что мечты её невыполнимы.

— На сегодня, пожалуй, всё. Будем постепенно увеличивать продолжительность процедуры.

Эмма отошла от кровати, чтобы вымыть от массажного масла руки, а вернувшись, наткнулась на обжигающий синий взгляд. Вроде бы холодный оттенок, но сейчас он горел и плавил внутри неё последние остатки здравого смысла.

— Ник, — прошептала Эмма, непроизвольно облизав пересохшие губы. — Зачем ты так смотришь на меня?

— Как так? — спросил он низким голосом и приподнял насмешливо бровь. Вот только в глазах было что угодно, только не веселье. — Ты очень красивая, Эмма.

Вот, она дождалась от него долгожданного комплимента, только что теперь с этим делать?

— Ты меня пугаешь.

Медленно, словно давая ей время отпрянуть, он подошёл к ней и ласково провёл указательным пальцем по её щеке.

— А знаешь что? — прошептал он. — Ты меня тоже пугаешь, особенно я боюсь своих чувств к тебе.

Эмма открыла от удивления рот, но так и не смогла ничего ответить — он наклонил голову и решительно прильнул к её губам. Нику отчаянно хотелось узнать, на что похоже прикосновения её губ, что он сам при этом почувствует. Поцелуй был нежным и изучающим. Мягкость женский губ контрастировала с шершавостью лёгкой щетины и с напряжением, словно ток пронзивших его тело. Разве так бывает?

Эмма инстинктивно обвила его шею руками и он крепче прижал её тело себе так, что она через халат почувствовала тяжёлое биение его сердца. Губы Ника ласкали ничего не требуя, лишь изучая, но с такой глубокой чувственностью, что острое желание пробежало от макушки до пят и сосредоточилось внизу живота. Там, где к ней прижималось крепкое доказательство мужского желания. Почувствовав руку у себя на груди Эмма встрепенулась и пришла в себя. Боже, что она делает? Этот мужчина не свободен и никогда не будет ей принадлежать. Она не может позволить себе быть постыдной тайной интрижкой. Она слишком серьёзно к этому относится. Позволить себе несколько минут страсти, чтобы потом несколько месяцев страдать и выть от одиночества?

— Нет. — Эмма отвернулась от Ника, чтобы не видеть его притягательное лицо и чувственное тело. — Это огромная ошибка, которую я не могу себе позволить совершить.

— Эмма, — позвал её мягко мужчина и в этот момент в коридоре раздался шум и крики.

"Как вовремя!" — обрадовалась испуганная Эмма, наблюдая как дверь распахнулась и в неё влетела раскрасневшаяся Хлоя с кричащим ребёнком наперевес. Вот только кто из них в этот момент был больше испуган — ещё следовало выяснить.

— Хлоя, что происходит? — громко спросил встревоженный Ник, пытаясь перекричать малыша. — Где Элеонора?

— Чёрте знает что происходит! — всхлипнула Хлоя, тряся вырывающегося ребёнка и пытаясь засунуть ему в рот пустышку. — Тё… Фрау Элеонора пошла в аптеку, а тут ЭТО…

— ЭТО ребёнок, — мягко сказала Эмма, подходя ближе и улыбаясь малышу. — Разве можно его так трясти? Так он не успокоится. Можно?

Она протянула руки, чтобы взять ребёнка и посмотрела на Ника: разрешит ли? Тот кивнул, заворожённо глядя, как Эмма ловким движением перехватила малыша и положила его голову на плечо: одной рукой придерживая под попкой, а другой поглаживая по спинке.

— Вот так, мой хороший, сейчас мы успокоимся и посмотрим, что у тебя болит. Шшшшш…

Наступила долгожданная тишина, нарушаемая затихающими детскими всхлипами, шорохом одежды от ходьбы Эммы и её тихими нашёптываниями. Ник с Хлоей стояли открыв рты. И если на лице любовницы он без труда читал изумление и зависть, то для него увидеть Лео на руках женщины, родившей его, было откровением. Все эти дни они по негласной договорённости не касались этой темы и Эмма всячески старалась избегать встречи с ребёнком. Ник тоже не настаивал, думая, что для неё так было лучше.

Нет. Лучше было так, как сейчас. Её ласковая улыбка, слёзы в уголках глаз, нежное движение по маленькой головке. Лео доверчиво к ней прижался и жаловался, что-то лепеча на своём языке. Она была его матерью, если не биологической, то по рождению и предопределению свыше. Теперь и Ник это понял.

— Давай, дружок, посмотрим, что у тебя болит. Ты такой горячий! Вы меняли температуру? — спросила Эмма, посмотрев на Хлою.

— Я… я не знаю. Фрау Элеонора сказала, что лекарство закончилось и она пошла в аптеку.

— Какое лекарство? Он принимает что-то особенное?

— Да откуда я знаю? — ответила раздражённо девушка. — Я же не врач.