Сурвивалист

До обеда я трудился в мастерской, нанося гравировку на доспехи. Сначала на рабочем столе оказалась кираса, затем улучшению подверглись наручи и, наконец, поножи. Все отражающие детали моей брони были изготовлены из бивня Стор-Скепна и, как градмастер-косторез, я мог провести с ними какие угодно манипуляции. Единственное что ограничивало полет моей фантазии и зуд созидания - размер предмета и здравый смысл. Будучи практичным человеком, я, когда наносил гравировку, отдавал предпочтение рисункам и надписям, дающим нужные мне бонусы.

- Привет, - в мастерскую, мило улыбаясь, вошла Ярослава. - Обед!

Девушка подошла к столу и начала доставать из инвентаря ещё тёплые блюда: супницу, с ароматной грибной похлёбкой; большую тарелку, на которой горкой лежало ассорти из овощей-гриль; два шампура, с румяными истекающими соком кусками шашлыка; запотевший кувшин пива. Пока Яри сервировала стол, я следил за её манипуляциями голодным взглядом и пускал слюни... чуть не захлебнулся. Когда девушка начала доставать столовые приборы, моё терпение лопнуло. В предвкушении царского пиршества, я приплясывал около неё и наконец-то мне позволили приступить к трапезе!

- Ух, - сыто выдохнул я и с сожалением отставил пустую тарелку.

- Наелся? - поинтересовалась Ярослава, убирая посуду.

- Не то слово, - я смотрел, как пена медленно оседает в бокале и тонкой струйкой подливал в него пиво. - Вернидуб готовил?

- Да. Он целыми днями на кухне пропадает, сразу видно: человек нашёл своё призвание.

- Угу, - согласился я с девушкой и пристально посмотрел ей в глаза: - Яри, что случилось?

- Ничего. Всё в порядке, - натянуто улыбнулась Ярослава.

- Солнышко, перестань. Я конечно толстокожий баран и временами торможу не по-детски, но даже мне понятно, что тебя что-то беспокоит.

- Потап...

- Ясно. Забудь, выбрось из головы, спрячь, а лучше сожги.

- Даже наши современники на Земле часто заключали династические браки, что уж говорить и средневековье? Люди не видят в этом ничего плохого. - Голос девушки звучал ровно, отчуждённый взгляд был устремлён куда-то в сторону.

Этот тон мне знаком. Если вопросу сопутствует фраза, в которой есть слова: «Люди говорят...», «Подруга считает...», «На работе думают...» и т.д. Ни в коем случае нельзя соглашаться! Я, по молодости лет, где-то услышал: «В отношениях, главное - доверие. Надо правдиво отвечать на вопросы своей половинки». И, как полный кретин, последовал этому многомудрому совету - резал правду-матку в глаза своей девушки. После нескольких ссор, до меня дошло, что надо врать! Поймите, когда женщина спрашивает, ей не нужна правда, по большому счету, её даже не интересует ваше мнение - она нуждается в поддержке, сочувствии, понимании. Поэтому - врите!

- Бред, - я решительно отмёл все её доводы. - Да, династические браки заключались, заключаются и будут заключаться, но мы-то тут при чем? У нас свой путь, и я обязательно придумаю, как решить проблему с армией.

- А если не придумаешь?

- Придумаю...

- Но...

- Яри, - я взял в руки ладони девушки. - Всё будет хорошо. Мы и в не таких передрягах бывали. Выкарабкаемся.

Ярослава успокоилась и ушла по своим делам, а я решил подняться в кабинет и заняться изучение документов, чтобы побольше узнать об финансовых делах епископства. Тени удлинялись, но послеполуденный зной пока не отступал.

Просматривая документы, мне неожиданно пришла одна мыль: Семья, род, племя - это как большой дом. Лет десять назад, глядя на его фасад, я бы сказал, что «доблесть» и «честь» - главные стены в нем. Однако, в любом доме четыре стены, и сейчас мне понятно, что его крышу держат две другие: «власть» и «богатство». Я сжал кулаки. Да, наши враги считают, будто мы находимся в безвыходном положении, и хотят этим воспользоваться. Но если я как-нибудь смогу удержать их от решительных действий до тех пор, пока не соберу достаточно сил, чтобы вступить в Игру Совета, то... Я не стал додумывать эту мысль до конца. Сейчас моя главная задача - удерживать барона Ксаверия Шиманьского на безопасном расстоянии. Жажда мести так и останется неутолённой, если я не сумею обеспечить безопасность для соорденцев.

- Серёга. Серёга!

Глубоко задумавшись, я не сразу обратил внимание, как меня окликает, и уже не первый раз, Потап, замерший в дверях кабинета. Посмотрев на друга, я махнул ему рукой, предлагая присесть в кресло.

- Серёга, - начал мэр, глядя мне в глаза. - Я обдумал наш прошлый разговор и хотел бы дать тебе несколько советов.

Мои глаза сузились. У меня не было ни малейшего желания возвращаться к рассуждениям о женитьбе, но после разговора с Ярославой и, помня о заслугах Рубило, я решил дать ему высказаться. Мне даже стало интересно, какие доводы собирается приводить Потап в пользу своей полубредовой идеи. Отложив свитки в сторону, я молча кивнул головой, соглашаясь его выслушать.

- Ты - патриарх Чатра, епископ и настоятель ордена, и, значит, в браке сохранишь своё верховенство. Супруга может сидеть по правую руку от тебя, но решающее слово всегда останется за тобой в любом деле, кроме тех, которые ты сам ей передоверишь. Она...