Существование

А Трэш, носясь вокруг, подкидывал новое горючее в два исполинских костра – автомобильные покрышки, бревна, доски – и, конечно же, не забывал про смолу. Ее здесь целый вагон, жалеть не приходится. Растекаясь по округе, она вскоре образовала пару чадящих озер, приблизиться к которым не получалось. Даже броня элитника не спасала от жара, слишком нагревалась.

Нет, после такого в танке никто не выживет, а уж в «Шилке» – подавно. Сочтя черное дело свершенным, Трэш приступил к осуществлению последнего пункта плана.

Убивать больше некого: все враги или уже мертвы, или разбежались, причем спастись удалось немногим счастливчикам. Лишь один пикап не получилось найти, должно быть, сумел уехать, вся прочая техника осталась здесь, покалеченная взрывом, доломанная Трэшем, сгораемая в смоле.

Вместо убийства он сейчас займется мирным трудом. А именно, напишет несколько слов.

Когтями по металлу.

Глава 27

Выбравшись из бронемашины, полковник поморщился. С виду лицо его защищал обычный легкий респиратор, но это не так. Одна из последних разработок, специально для Стикса. Ничего постороннего не пропускает, ни единой молекулы. Ресурс картриджа-очистителя невелик, но запасной поставить – дело пяти секунд, даже в полевых условиях в этом нет ничего сложного.

Несмотря на чудо-респиратор, полковник отчетливо ощущал запах гари. Скорее всего, обонятельная галлюцинация, навеянная непростым пейзажем. А что еще можно ожидать от полностью выжженного места? Мощнейший взрыв разметал какое-то сооружение и смел все в приличном радиусе вокруг, после чего по пораженной местности прошелся пожар.

Почерневшие остовы вагонов, искореженные кузова различных машин, лишенные колес туши бронемашин, уродливые черные головешки на месте танка и «Шилки».

Завидев, что там копошатся техники, спросил, ни к кому не обращаясь:

– Что случилось с танком и зенитной установкой? Почему они так выглядят?

Один из встречающих, неприятно-услужливый лейтенант, торопливо пояснил:

– Эти машины не могли двигаться. Существо обложило их мешками со смолой и сожгло. Техники предполагают, что здесь использовали несколько тонн смолы. Она какая-то необычная, после сгорания остается что-то наподобие шлака. Этим шлаком облепило броню, поэтому техника так странно выглядит. Очень высокая температура, экипажи испеклись заживо, выбираться им было некуда, горело все вокруг.

– А взрыв? Что здесь так рвануло?

Лейтенант пожал плечами:

– Техники точно ничего не говорят. Я слышал, что они нашли следы селитры. Подозревают, что применена промышленная взрывчатка. Здесь много вагонов с разными грузами, возможно, есть и взрывчатка. Существо могло натаскать ее несколько тонн. Вон бронетранспортер опрокинуло. Взрыв очень сильный.

Полковник мысленно обозвал лейтенанта болваном. Ну а кто же еще? Неужели без глупых пояснений кому-то может быть непонятно, что здесь применили что-то вроде авиабомбы на несколько тонн.

Зараженные, применяющие фугасы… Да это звучит настолько сенсационно, что даже думать в таком направлении не хочется. А думать придется…

Может, эти остолопы с красными ромбами что-то перепутали?

– Лейтенант, а следы смотрели? Может, это провернули какие-нибудь местные бандиты и попытались все списать на существо? От этих папуасов всего можно ожидать.

– Поисковики еще работают. Живых свидетелей не осталось, те из местных, кого не накрыло взрывом, ничего не могут рассказать. Они не видели того, кто это сделал. И мы не нашли ни одного нормального тела, только обгорелые. Непонятно, как они погибли. Возможно, кто-то специально их сжег. Сюда бы криминалистов нормальных, но откуда их взять… Если хотите тщательно все расследовать, здесь еще работать и работать. Вы же видите, что творится. И да, есть еще кое-что… – Офицер замялся, продолжил неуверенно: – Не знаю, как это описать. Это лучше увидеть. Вам надо на это посмотреть.

– Ну так показывайте.

* * *

Лейтенант, несомненно, прав в том, что в этом месте собрано множество вагонов с разными грузами. Много чего можно найти при желании, в том числе металлический прокат.

Кто-то притащил за сотни метров огромный лист железа не последней толщины. Такой и впятером вряд ли получится поднять, но, судя по следам на копоти в эпицентре взрыва, с непростой задачей справился всего лишь один грузчик.

Далее этот лист согнули вдвое с такой легкостью, будто это простой картон, и поставили так, как ставят на торец наполовину раскрытую книгу. С книгой сходство усиливалось и за счет того, что здесь имелся текст, чем-то грубо, с деформирующим нажимом, нацарапанный на покрытом ржавчиной металле.

Первая строчка самая короткая: «Убить Сыча». Следующая на нее походила, но включала уже нескольких претендентов на смерть, начиная с некоего непонятного Мазая. Дальше следовали пункты уничтожения группировки бубновых, местного эрзаца института, базы и всех ее удаленных форпостов.

Предпоследняя строка примечательная: «Убить полковника Зелота».

Последняя совсем уж непонятная: «С этим надо что-то делать. Но что?»