Сущность

– С самого дня Разрешения что ли? Ну и ну. Интересно, что чувствуешь, вернувшись домой через столько лет?.. У меня там куча родственников, тетки, дядьки, племянники… Эх, здорово! Когда я служил на Земле, то звонил им с базы каждую пятницу. А у тебя родные есть?

– Мать, если жива. Отца после войны отправили на каторгу, и я его больше не видел. Больше у меня никого нет.

– А друзья?

– Раньше были, сейчас трудно сказать. Столько лет прошло. Кстати, ты все знаешь – кто сейчас Главным советником? Случайно не Ананд Чандран? Он как раз собирался подавать кандидатуру, когда я устроился на космические линии. Мы когда-то вместе учились. Мы… – Он взглянул на инспектора и осекся. – Что такое?

Эли застыл и произнес свистящим шепотом:

– Ананд – твой друг? Твой друг – Главный советник? Ты знаком с таким мужиком, как Ананд Чандран и торчишь столько лет на этой посудине?! Знаешь, какой авторитет сегодня на Земле этот твой Ананд? Да Президент никто рядом с ним! Я бы на твоем месте давно воспользовался таким знакомством.

Лин не отреагировал так, как ожидал Элиот. Только приподнял броси и качнул головой.

Пискнула сигнальная система и тревожный голос капитана произнес: «Лин, зайди ко мне и прихвати малыша, если он у тебя».

В капитанской рубке, кроме Фатха Али и Роби находился важный щекастый тип.

– Это официальный представитель Таможни, – с легкой усмешкой представил типа капитан. – А это – наш доктор, и, как видите, он человек.

– Это должно быть доказано, – проговорил таможенник, опасливо поглядывая на вошедших. – Вам известно, что по закону транспортировка незарегистрированных мутантов запрещена, а данное лицо не оформлено у вас соответствующим образом. Сожалею, капитан, но я вынужден арестовать судно до выяснения происхождения этого… человека. Если экспертиза покажет, что это мутированный индивидуум, то вы будете оштрафованы, команда дисквалифицирована, а компания поставлена в известность. Подумайте, как отразится это на возможностях дальнейшей навигации. При нынешней загруженности дальних линий и конкуренции… ну, вы сами понимаете.

– Капитан, по-моему, это очень серьезно, – заметил бортинженер и почему-то закашлялся.

– Сам знаю, – гаркнул Фатх.

Что тут происходит? – подумал Лин. Пространство вокруг него было заполнено хаотичными посылками, что очень мешало соображать. Он буквально захлебывался информацией. Волны шли отовсюду, в том числе от щекастого типа. Последний излучал особенно отчетливо, наверное, оттого, что боялся. Лин ощутил этот страх сразу, как вошел. За последние дни он успел привыкнуть к подобным ощущениям и уже не терялся, поэтому сосредоточился на госте, и остальные посылки постепенно угасли. Да, все точно – таможенник его боится. Что ж, неплохо… И еще он врет. Что именно в словах гостя неправда, Лин не знал, но чувствовал это. Вранье отсвечивает бледно коричневым, а веселость сиреневым. Эли, например, сиреневый.

Фатх Али поднялся и указал щекастому типу на дверь:

– Всего доброго. Можете информировать кого угодно, хоть Президента.

– Вы пожалеете, капитан, – предупредил официальный представитель.

– Это ты пожалеешь, если не уберешься отсюда немедленно!

Лин усилием воли оторвался от навязчивой и липкой, как смола, волны таможенника, и сделал шаг вперед.

– Капитан, не нужны эти сложности, я пойду, пусть проверяют, сколько хотят.

– Никуда ты не пойдешь, – буркнул Фатх Али. – Точка.

– Послушайте, вам не нужны неприятности, – сказал Лин. – Он все равно не отстанет от нас. А за меня не беспокойтесь, все будет нормально. Я вернусь, главное – не улетайте без меня.

Таможенник оживился, заметив, что капитан готов сдаться.

– Не стоит делать трагедию! – воскликнул он. – Все это формальности, но они определены законом. Что я могу поделать?

– Конечно, формальности, – встрял Элиот. – Именно поэтому я пойдут с ним.

Фатх коротко выдохнул, кивнул инспектору в знак одобрения и сказал:

– А это – сотрудник Координационного департамента Генерального штаба Военно-космических сил, тоже официальный представитель, между прочим. –

Таможенник заерзал. Капитан удовлетворенно ухмыльнулся.

Они вышли вслед за официальным представителем и оказались в пристыкованном к «Антонии» полицейском катере, который сразу отлепился от корабля и взлетел. В круглые окна было видно, как удаляется причал.

Эли разоружили, от чего он сильно нервничал, чувствуя себя почти голым. Не в силах справиться с волнением, он придвинулся поближе к Лину. Тот спокойно смотрел в окно, будто все это его не касалось, лицо было непроницаемым и неподвижным, как маска. Рядом с ним инспектор чувствовал себя увереннее. Он не жалел о том, что вызвался идти с доктором, но все же было немного страшно.

Через некоторое время катер состыковался с кораблем покрупнее. Открылись шлюзы, и на полицейское судно прошли несколько боевиков с заросшими лицами.

– Который? – спросил один из них, вращая мутными глазами.

– Желтый, – сказал таможенник.

– А этот?

Официальный представитель подошел к здоровяку и стал шепотом что-то объяснять.