Сущность Альфы (СИ)

- Но почему? – не унималась Кушина. – Белое юкато – это же традиционное убранство невесты или жениха-омеги, символ святости и непорочности отношений, - восхищенно, чуть прикрыв глаза, будто вновь о чем-то вспоминая, произнесла альфа, но, заметив в зеркале сердитый прищур сына, сразу же исправилась. – Нет, бирюзовое тоже красивое и отлично на тебе смотрится, но все же белое… – женщина замялась, подбирая слова, чтобы и не обидеть, и донести суть, - белое более привычно и… правильно

- Мама, - Дейдара, наконец-то избавившись от столь увлеченного внимания настойчивых родственниц, повернулся на пуфике и выразительно посмотрел на женщину, чувствуя, что биополе альфы протестующе колышется, но игнорируя данный факт, ведь он – жених, а значит, ему и решать, - ты сама сказала, что белое – символ святости и непорочности, так что… - омега выразительно замолчал и этим сразу же воспользовались другие омеги, вплетая в волосы блондина традиционные украшения брачующегося

- Дей, я знаю, что вы с Итачи-куном… - Кушина тоже замолчала, понимая рациональность сказанного, смиряясь с принятым решением, но все же она так мечтала увидеть своего сына-омегу возле алтаря в белом юкато, которое в первую брачную ночь снимет с него его муж и которое послужит первым покровом для их детей, но Дейдара поступил по-своему, впрочем, насколько женщина знала своего сына, даже для подобного поступка была какая-то почва. – Бирюзовый цвет? - альфа задумчиво взглянула на свадебное юкато сына. - Он ведь что-то означает для тебя, да, Дей?

- Означает, - практически уже полностью собранный, разве что не одетый по форме, Дейдара поднялся и подошел к шкафу, в котором висело его юкато, медленно пропуская шелк ткани сквозь свои пальцы. – Означает намного больше, чем белый цвет

- Хорошо, - выдохнула Кушина, не желая в такой праздничный день вновь ссориться с сыном, - надевай это, - женщина мягко улыбнулась, наконец-то полностью успокоившись, как морально, так и ментально. – Бирюзовый тебе очень к лицу

Дейдара в ответ просто кивнул, все ещё задумчиво рассматривая свой свадебный наряд. Даже если бы мать и не согласилась с ним, он бы все равно надел его, потому что он так хотел, потому что он так решил, потому что бирюзовый действительно означал для него намного больше белого, став символом того, о чем было известно только двоим.

- Дей, Кушина, - Минато, будучи уже одетым в строгий костюм стального цвета, в развороте которого виднелась бордовая рубашка, остановился на пороге, с легкой полуулыбкой посмотрев на сына, - машина готова, выезжаем через двадцать минут

- А Наруто? – бегло осведомилась Кушина, помогая сыну снять юкато и осторожно разворачивая его полы, но при этом альфа цепко сдерживала себя, дабы не выдать свое волнение

- Наруто приедет прямо на церемонию в Дом Регистрации, - так же бегло ответил старший Намикадзе, будто они с женой действительно говорили о каком-то маловажном факте

- И кто только ему приглашение послал, - пробубнил Дейдара, осторожно продевая руки в рукава юкато. – Я вот, например, не посылал и даже не подписывал ничего подобного

- Дей, - не укоризненно, а с какой-то уже перегоревшей болью в голосе начал Минато, - мы с мамой, - альфы переглянулись, - полностью понимаем тебя, но сегодня же такой день, разве нельзя…

- Нет, нельзя, - резко прервал отца блондин, слишком резво выпутавшись из заботливо одевающих его рук матери. – Это моя свадьба и на ней должны присутствовать только те люди, которых я действительно хочу видеть

- Именно поэтому Наруто сказал, что уедет сразу же после поздравлений, - Минато нахмурился и отвел взгляд, ментально закрываясь и от сына, и от жены

- Какое великодушье с его стороны, - фыркнул блондин, пытаясь самостоятельно завязать на себе пояс, что, естественно, у него плохо получалось

- Просто он любит тебя, - практически на грани слышимости сказал Намикадзе старший и сразу же ушел, оставив жену и сына в гнетущей тишине непонимания. Кушина, проводив мужа тяжелым взглядом, поджала губы и слегка прикусила нижнюю, но ничего не сказала, чувствуя, что любимый человек даже с ней сейчас не будет говорить о наболевшем. Женщина, глубоко вдохнув и взяв себя в руки, решительно подошла к сыну и, так же молча, принялась помогать ему с поясом. Дейдара тоже умолк, нахохлившись и закрывшись от остальных, дабы не ощущать на себе подавленность отца и горечь матери, но, как бы там ни было, омега все же остался при своем мнении, не желая, чтобы самый главный день в его жизни был испорчен присутствием на торжестве ненавистного брата.