Сущность Альфы (СИ)

- Дней через пять, - Нагато нахохлился, злобно зыркнув на компанию из нескольких альф, которые явно неприкрыто косились на свободную омегу в преддверии течки, и запах которой полностью не могли скрыть даже подавляющие. – Весь вечер только то и делаю, что отваживаю от себя альф, вместо того, чтобы расслабиться в кругу друзей

- Так выбери себе уже, наконец, альфу, поди и проблем поубавится, - Итачи, конечно же, не раз уже говорил другу подобное, точнее не первый год, но омега, как обычно, помрачнел ещё больше и на сей раз удостоил убийственным взглядом друга

- Я и так неплохо справляюсь, - уже в привычной для себя манере буркнул Узумаки, сразу же отвлекаясь, чтобы резким ментальным толчком отклонить беспардонно заявленное на него право на ухаживание со стороны альфы приближающегося к порогу старения

- Заказывая себе альф через ЦСП? – Итачи не осуждал омегу, ни в коем случае, просто он, как человек, познавший счастье отношений с любимым человеком, хотел, чтобы и его друг наконец-то познал, как это – быть рядом с тем, кто тебе дорог и с кем ты готов разделить свою жизнь

- А у меня есть выбор? – Нагато, который параллельно ещё следил и за младшей сестрой, вновь нахмурился, увидев, как Карин открыто флиртует со зрелым альфой из клана Учиха

- Думаешь, если раз обжегся, значит, все альфы такие? – Учиха знал, что друг не любит говорить на эту тему, которая уже покрылась пылью воспоминаний почти десятилетней давности, но, тем не менее, именно столкнувшись в 19 лет с непониманием и брезгливостью со стороны понравившегося человека, Нагато и перестал доверять альфам, как партнерам

- А тебе бы понравилось, если бы твой омега был ментально сильнее тебя? – риторический вопрос, который Узумаки задавал другу уже не раз, и на который Итачи отвечал всегда одной и той же фразой

- Если бы любил – мне бы было все равно

Наверняка, Нагато хотел сказать что-то в ответ, причем сказать что-то заранее заготовленное, дабы опровергнуть точку зрения друга, но тут Минато, взяв слово, объявил о традиционном танце молодоженов, и, естественно, Итачи спешно ушел к своему супругу. Узумаки, раздосадованный предстоящей течкой и раздраженный чересчур повышенным к нему вниманием, не сдерживаясь, ментально стеганул очередного ухажера, да так, что тот аж пошатнулся и, неодобрительно зыркнув на строптивого омегу, демонстративно отвернулся. Нагато фыркнул: все-таки Итачи не прав – любовь преодолевает не все преграды.

Сасори наблюдал за тем, как два его лучших друга, уже законные супруги, кружатся в танце, улыбаются друг другу и о чем-то перешептываются. Пожалуй, если бы он был открыт, как альфа, то наверняка бы почувствовал ту ментальную возвышенность, которая царила в зале и которую создавали гости, любуясь столь красивой и гармоничной Парой. Но Акасуна даже и не мыслил о том, чтобы открыться, и не только потому, что все воспринимали его, как бету, но и потому, что видеть счастье влюбленных – это одно, а чувствовать его – совершенно другое. Сасори не мог упрекнуть себя в несдержанности и, тем более, скорее бы навредил себе, нежели омрачил друзьям праздник, но, тем не менее, рисковать он не хотел, да и в целом находился на празднестве только потому, что уважал Итачи и Дея и ценил их доверие.

Танец молодых супругов закончился бурными аплодисментами и страстным поцелуем Пары, увидев который, Сасори захотелось отвернуться, переключить свое внимание на что-то другое, занять себя чем-то отвлекающим, но он смотрел, заворожено так, затаив дыхание, позабыв о контроле, вот только на месте Итачи он представлял совершенно другого человека. Человека, который бы так же нежно и чувственно целовал, который бы так же бережно, но в то же время крепко обнимал, который бы назвал омегу своим, а после отвез его в новый дом, плавно опустил на широкое ложе и любил всю ночь, до умопомрачения, сгорая в пылу страсти и переживая эйфорию сцепки.

Акасуна резко поднялся, пожалуй, слишком резко как для беты, но, слава богам, этой секундной несдержанности никто из гостей не заметил, вновь поздравляя Пару и желая ей всех благ. Сасори понял, что пусть и на миг, но все же он потерял контроль, и это было… странно. Раньше, даже находясь радом с влюбленными, он всегда мог контролировать себя. Что же изменилось? Альфа прислушался к ощущениям и замер: внутри горело, кровь жадно пульсировала в висках, на лбу выступила испарина, угнетенная препаратами и силой воли сущность рычала и пыталась вырваться, чувствуя присутствие в ставшем в один миг душном помещении десятки свободных партнеров – это было начало гона.

Сасори сглотнул, глубоко дыша и пытаясь вновь взять под контроль свою сущность. Удавалось с трудом, ментальный щит трещал по швам, грозясь в считанные секунды освободить его биополе, которое вот уже многие годы было свернуто в тугой, практически неощущаемый комок, поэтому в данный момент красноволосый принял единое и явственно правильное решение – уйти, и чем скорее, тем лучше.