Сущность Альфы (СИ)

- Не буду повторяться, Курама, относительно того, что я люблю тебя, и для меня не существует других омег, - с легким нетерпением начал отвечать Мадара, понимая, что омега, скорее всего, не нуждается в ответе на свой вопрос, просто желает потешить собственное самолюбие, которое, как бы ни трудно это было признавать, он готов потешить. – И, да, я бы мог прибегнуть к услугам докторов и суррогатной особи, но я хочу нашего ребенка, - альфа решил-таки раскрыть все карты, с годами поняв, что Узумаки ценит откровенность и правду, какими бы они ни были, - хочу Учиху, в жилах которого будет течь и твоя кровь

- Знаешь, Мадара… - Курама уже сейчас решил дать свой ответ, уважая мужчину и его чувства, оценив его искренность, проникнувшись к нему симпатией и благосклонностью, но закончить свою мысль ему не дал хлопок входной двери, который заставил омегу нахмуриться. Только один человек мог так, по-хозяйски, прийти к нему в дом, даже Мадара и тот звонил и чинно ожидал разрешения, а этот альфа вел себя нагло, самоуверенно и собственнически. Впрочем, иным Хаширама Сенджу никогда и не был… и не будет.

- Утро доброе, - Хаширама явно пребывал в хорошем расположении духа, поскольку его биополе так и искрило позитивными, яркими эмоциями. – Курама-кун, Утаката-кун, - альфа галантно поцеловал руку каждому омеге, при этом выразительно дольше прикасаясь губами к ладони багряноволосого. – Мадара-сан, - брюнет крепко, без тени какой-либо неприязни или же конкуренции пожал руку мужчине, на что получил не менее крепкое и товарищеское пожатие. – И, конечно же, мои мальчики, - Сенджу, лучась умиленной улыбкой, расцеловал малышей, которые довольно щурились и льнули к отцу, наперебой что-то лопоча ему о том, что скоро у них появится братик

- Братик? – поставив Хидеки на ноги и трепетно взъерошив его багряные волосы, Хаширама обернулся и с нескрываемой любовью посмотрел на Узумаки, теперь уже лучась и надеждой, что, естественно, не осталось незамеченным остальными. – Значит, Курама, ты таки принял решение? – альфа робко потянулся своими ментальными витками к омеге, впрочем, не вкладывая ни в один из них ни желания, ни страсти, ни похоти, только уважение, благодарность и любовь. – Ты родишь мне сына? Сенджу?

- Правда, Мадара-сан, у глупцов мысли сходятся? – уловив удивление и растерянность со стороны Учихи, Курама не смог удержаться и интригующе улыбнулся, при этом отгораживаясь от витков Сенджу, чтобы второй альфа не усомнился в том, что он по-прежнему не отдает свое предпочтение ни одному из них

- И что же я пропустил? – взволновано осведомился Хаширама, чувствуя, как внутри него зарождается ревностная волна, которой, по сути, уже не должно было быть, ведь он приказал своей сущности смириться, укротил её собственнические порывы и даже приблизил к себе одного омегу, ничего ему, собственно, и не обещая, ведь статус любовника главы клана Сенджу и так давал ему много привилегий, что того полностью устраивало

- Мадара-сан тоже изъявил желание обзавестись наследником, - ответил Утаката, слегка покачав головой, ведь сказать о том, что он был полностью согласен с фразой мужа, ему не позволяла вежливость

- Вот, значит, как, - опустив голову и слегка нахмурившись, Сенджу присел на диван, рядом с Учихой, при этом явно не заботясь тем, что их биополя оказались в опасно близком контакте друг с другом, и задумался

О том, что он хочет ребёнка, сына, Сенджу, Хаширама известил Кураму недели две назад, рассчитывая на то, что омеге нужно время, чтобы подумать над его предложением, а этого самого времени было предостаточно, потому что своим правом на течку альфа мог воспользоваться только через полгода, но это время было мелочью по сравнению с тем, что Узумаки мог дать свое согласие. Не то чтобы он так уж нуждался в наследнике, все-таки у него ещё вся жизнь впереди, и только богам известно, что ожидает его в будущем, может даже, новая и сильная любовь, законный супруг, дети, но сейчас подобное решение казалось ему правильным.

Он мог потерять Кураму в любой момент, тем более что брюнет видел, что омега более привязан к Учиха, больше ему доверяет, даже их связь намного сильнее, нежели их собственная, хотя, по сути, ни он, ни Мадара не значили для Узумаки столько, сколько значил он сам для них. У Курамы есть супруг, пусть и омега, но сам Хаширама научился ценить личную жизнь человека, перестав претендовать на что-либо со стороны омеги, кроме положенной ему течки. Наверное, прав был Утаката, когда несколько лет назад, пользуясь случаем, то есть их беседой с глазу на глаз, сказал ему, что для него Курама всегда был трофеем, призом, который так и остался недосягаем, пусть и был у него почти в руках, что его любовь к Узумаки превратилась в некую форму одержимости, подпитываемая собственническими инстинктами, и он с этим согласился, понимал толики правды в словах шатена, но перестать любить, как он ни пытался, не смог.