Сущность зла

- Потому что вы, многоуважаемый господин посланник – профессиональный дипломат. Есть вещи, которые не обсуждаются. Вы можете понять, какие чувства сейчас терзают меня, и уяснить, что это настроение не улучшается никакими медикаментами.

Арколианец согласно закивал головкой. Мэй тут же выставил палец вперед, пресекая попытки перебить его. – Я знаю, что вы думаете, мистербоб. В самом деле, отчего разумные существа А-форм так лелеют свои страдания и не хотят их развеять тут же? Не стану говорить за тех, кто предпочитает упиться вином, чтобы посмеяться потом над своими печалями. В моем случае все совсем по-другому. Просто, чем лучше прочувствуешь горе, тем выше потом момент триумфа. Надо использовать чувства на полную катушку.

- «На полную катушку», – пробормотал арколианец, запоминая. – У вас очень красивый язык. Такие образные выражения...

- Еще бы, – согласился Мэй. – Вы еще не слышали, какими образными они бывают, если меня как следует вывести из себя. – Они продолжили прогулку по коридору.

- А как, джеймсоджеймс, вас вывести из себя?

Мэй посмотрел на него:

- Лучшее не надо, мистербоб.

- А-а. Тогда хорошо, давайте вы мне расскажете что-нибудь другое о поведении А-форм.

- Конечно, – согласился Мэй, продолжая каждодневную экскурсию по кораблю. – Вам еще многое предстоит узнать. Большинство разумных А-форм вовсе не такие, как я. Их не радуют собственные страдания. Но не забывайте, что я – Отморозок.

- Отморозок? Это еще что такое? Послышался скрежет хитина – это арколианец недоуменно почесал затылок клешней – жест, перенятый им у человека.

- Ну, это я знаю. Отморозок – это адепт Высшего Ордена Иеговы или Церкви Пятой Зоны.

Мэй покачал головой.

- Что? Разве неправильно?

- Знаете, что, – со вздохом отвечал Мэй.

- Да, джеймсоджеймс?

- Давайте обсудим это позднее.

- Но почему не сейчас?

- Потому что сейчас, уважаемый посланник, мне предстоит встреча.

Они прошли в библиотеку.

- Это интересно.

- Для вас – не очень. Мне предстоит встреча с парнем, который будет заниматься ремонтом электроники на корабле. При этом мне предстоит объявить себя банкротом.

- Это как?

- Придется сказать ему, что я не смогу заплатить за работу. Так что для вас самое время занять наблюдательный пункт. – С этими словами капитан раскрыл перед мистербобом дверцу шкафа:

- Прошу вас, посланник.

- Да-да-да, – заторопился арколианец. – Там, в шкафу, очень интересно. Никто тебя не видит – и в то же время узнаешь столько нового!

- Только не мешать, – предупредил Мэй. – Если этот парень поведет себя неправильно, я справлюсь с ним голыми руками.

- Еще бы, – забормотал мистербоб. – Я положил себе за правило – ни во что не вмешиваться. Вы знаете, человеческий разговор запахов намного интереснее собачьего обнюхивания и виляния хвостами – здесь столько непостижимых оттенков.

Мэй тяжело вздохнул:

- Не знаю, о чем вы говорите, – и не успел арколианец рта раскрыть, как дверь перед ним оказалась захлопнутой.

«Только спокойствие», – напомнил он себе, усаживаясь за стол.

Закрыв глаза, Мэй попытался представить себя плывущим в безмятежном океане на главной планете системы Линуса Мохонинга. Кристально чистая, теплая вода, и солнечный свет, пробивающийся из высоких перистых облаков, а спина приятно согрета лосьоном от загара и руками Мэгги...

Тут глаза его раскрылись. Капитан выругался, но уже через миг вновь забормотал: «Спокойствие... Только спокойствие».

Дверь открылась, и в библиотеку заглянула Роз.

- К вам из КомпьюФарма, – сказала она, вопросительно приподнимая брови.

Мэй встал:

- Немедленно сюда!

Пожав плечами, Роз скрылась. Почти тут же на пороге возникла маленькая фигурка. Первое, что бросилось в глаза – это длинные волосы, точнее, прическа на манер индейской шевелюры, принятая у панков и неформалов. Центральная линия волос была зачесана назад, остальные – вдоль каждого уха. «Ясно. Еще один непризнанный гений программирования».

Однако в ответ ему блеснули довольно смышленые глаза, жеваная рубашка из лаотекса с голубым отливом и выцветшие черные шорты, уже неотвратимо и бесповоротно протертые в области колен.

Капитан улыбнулся:

- Ну, что ж, – сказал он. – Я очень рад, что мистер Хикман прислал именно вас, несмотря на возникшее небольшое недоразумение. Но ничего, по крайней мере, вы вполне можете провести первичную диагностику системы.

- О чем вы говорите? – спросило это существо явно женского пола. – Ведь вы – Джеймс Мэй, не так ли?

- Да, но...

Девушка протянула ему руку в беспалой перчатке, с большим пальцем, оттопыренным вверх:

- Меня зовут Чич.

Мэй выкатил глаза:

- Да, но... вы же... это самое...

- Говорите-говорите, – сказала она, обходя письменный стол и надвигаясь на него. При этом девушка грозно качала пальцем: – Я знаю, что вы хотите сказать – «хакерша»! Ну же, говорите!

- Не будем об этом, – поморщился Мэй. – А то еще придется объяснять мистербобу.

С шумным вздохом она отряхнула ладони о рубашку.

- Называйте меня Джеймс, – неуверенно предложил он.

- Как скажете. Надеюсь, вы не станете говорить этого мистеру Хикману.

- Говорить – что?