Суслик

Она покорно подошла к пню, будто только этого и ждала, встала коленями на землю, а сама легла на него. Он отчетливо помнил каждую мелочь ее ракушки, створки были плотно сжаты. Но сейчас его интересовали не они, а тот вход в темную пещеру.

Игорь провел руками по ее спине, и первый раз ее тело прореагировало на его прикосновение. Оно не вздрогнуло, но Игорь ощутил в нем волну напряжения и неуверенности. Он не стал ничего больше делать, только гладил спину, иногда его руки касались ее бедер. Чуть наклонился вперед, поцеловал кожу спины. Его боец уже давно был готов к работе, он тыкался Вере в бедро. Игорь хотел, чтобы она привыкла к нему, не боялась. А пока он просто наслаждался ее телом.

Эротизм, ведь у животных этого нет, только природные рефлексы для спаривания, а красивые перышки или брачный танец — это всего лишь прелюдия к главному, к размножению. Эротизм. Игорь никогда над этим не задумывался. Раньше считал это глупостью, вымыслом писателей романтиков, но сейчас… Он наслаждался видом ее тела. Тонкое, чуть худое тело, розовая кожа, безвольно свисающие руки и эта попка. Она его притягивала. Еще вчера, когда рисовал, думал о ней, и вот теперь она перед ним. Эротизм — смесь сексуальности, похоти и какого-то разврата. У Игоря в груди все кипело, он старался унять огонь, старался холодно думать, поэтому и не спешил, боялся, что не удержится и сорвется.

Руки скользили по пояснице и все чаще и чаще стали касаться ее попки. Девушка лежала смирно. О чем она думала, он не мог знать. Игорь чуть приподнялся на коленках и его мужественно торчащий боец лег ей между ягодицами. Вера чуть прогнулась в пояснице и слегка приподняла свою острую попку. Ему это понравилось, он немного отодвинулся назад, дав тем самым возможность его бойцу соскользнуть с нее. Вера опустила бедра. Тогда Игорь снова приподнялся и положил его на нее. Он сделал это несколько раз, и каждый раз ее попка поднималась все выше и выше, как бы заигрывая с ним, приглашая.

В груди бушевал огонь, он с трудом сдерживал себя, положил руки на ягодицы и чуть свел их вместе, Вера замерла. Еще чуть сжал и сразу отпустил. Два острых полушария резко разошлись в стороны, обнажив вход в ее пещерку. Ямочка заиграла, она то сжималась до размера пяточка, то тихо начинала выпирать наружу.

Игорь отодвинулся назад, убрав своего возмутителя порядка. Он чувствовал, что еще немного и сам не удержится. Глубоко дыша, постарался перевести дух. Верина попка продолжала торчать высоко, она не хотела ее опускать. Игорь посмотрел на ее ракушку, она уже раскрыла свои створки и меленький блестящий от влаги язычок высунул свой носик. Игорь улыбнулся. Раздвинул чуть шире Верины ноги, и сразу створки стали раскрываться, выпуская из заточения алые языки. Они выпирала наружу, расталкивали друг друга, набухали и сверкали от густого нектара.

Юноша пораженно наблюдал за трансформацией ее тела. Нагнулся и еще чуть раздвинул Верины ноги, давая возможность ракушке окончательно раскрыться. Упала первая капля сока, и девушка вздрогнула. Ладони скользнули по ноге, Вера тихо охнула и опустила попку вниз.

Боец ткнулся в центр ракушки, девушка замерла. Он повел его вверх, и попка стала подниматься, копируя его движения. Он опускался, и она опускалась. Игорь чуть надавил. Головка пениса, раздвигая створки, чуть погрузилась, но тут же он остановился. Секундное замешательство, нерешительность. Положил руки на ягодицы и развел их пошире. Ямка, что скрывала пещерку, задрожала. Он с сомнением посмотрел на нее, потом на своего бойца. «Она маленькая», — промелькнула мысль. Но от этого стало дурно, в глазах пульсировало и прыгали пятна.

Положив руки на талию и чуть приподнявшись, Игорь ткнул им в центр, и сразу розовый пяточек сжался. Пальцы задрожали и чтобы унять их, он сильнее сжал Верино тело и потянул ее на себя. Боец уперся в препятствие, оно было эластичным, мягким и влажным, но ее пещерка не поддалась. Игорь судорожно дернулся, думая, что это поможет, Вера вскрикнула, но тут же замолчала. Хлопая глазами, старался понять, что делать. Любую преграду можно прорвать, уничтожить, он еще раз надавил, скользкая головка вдавилась, и Вера опять вскрикнула.

Ему захотелось крикнуть «Заткнись», но челюсть сжалась, пальцы лихорадочно вцепились в ее ягодицы, чуть сдавили, а после развели так широко, что Вера заверещала, и в это время Игорь еще раз ткнул.

Крик боли вырвался у нее из груди, но он прорвал. Да, прорвал оборону, и головка его бойца проникла в запретную пещеру. Девичья попка затряслась, Вера то ли простонала, то ли опять вскрикнула, Игорь не осознал и еще чуть надавил. И тут она стала поднимать ее все выше и выше, прогибаясь в пояснице и давая возможность Игорю как самцу завершить начатое.

Вера не стонала от боли, она стонала от получаемого ей удовольствия, от того, что в нее проникают, от того, что ею овладевают, от того, что она делает что хочет.