Читаем Суть времени: прошедшего и перспектив полностью

Внесистемное знание, даваемое Пушкиным на уровне второго смыслового ряда, было главной причиной его ликвидации глобальным библейским знахарством. Похоже, что оно всё это поняло, когда объём написанного уже тянул на концепцию, альтернативную Библии, после чего им ничего другого не оставалось, как объявить Пушкина гением и основателем русской литературы, а потом почти полтора века скрывать [36], “править” и комментировать его произведения так, чтобы у читателя даже не возникало ощущения о наличии в его творчестве внесистемного знания.

Сказанное подтверждает письмо А.С.Пушкина из Болдино Наталье Николаевне от 11 октября 1830 года, в котором он напишет: «Je deviens si imbecile que c'est une benediction», что в переводе на русский должно означать: «Я становлюсь юродивым: как говорится - до святости». Институт юродивых в России ? это каналы входа внесистемности, как местной знахарской, так и Божественно-промыслительной, в библейскую систему…

Так, что прав был Ф.М.Достоевский в своей оценке А.С.Пушкина:

«Пушкин есть явление чрезвычайное и, может быть, единственное явление русского духа, сказал Гоголь. [37] Прибавлю от себя: и пророческое… И никогда ещё ни один русский писатель, ни прежде, ни после его, не соединялся так задушевно и родственно с народом своим, как Пушкин… Пушкин умер в полном развитии своих сил и бесспорно унёс с собою в гроб некоторую великую тайну. И вот мы теперь без него эту тайну разгадываем» [38].

Но власть Библии над умами мешала и мешает многим разгадать эту тайну…

<p>5. Несбыточные надежды «элиты» и реальные перспективы</p>

Нашим современникам, выросшим в беззастенчиво атеистической культуре, для понимания психологии прошлых эпох и перспектив следует признать, что вопрос о бытии Бога для наших предков был не вопросом веры или гипотетического предположения, каким он стал в наши дни для статистического большинства. Он был предметом достоверного личного знания каждого из них. По мнению таких людей, как Сергий Радонежский, Серафим Саровский и многих других (и в особенности - тех, кто принадлежит генетическому ядру Русской цивилизации многих народов) Бог дал им доказательства своего бытия персонально и неопровержимо тем, что отвечал молитве верующего Ему (а не в Него) человека тем более убедительно, чем более отзывчив был сам человек, когда Бог обращался к нему через его совесть и через поток жизненных обстоятельств [39].

Соответственно в традиции русского богословия подразумеваются три положения:

1. Доказательства бытия Божиего носят нравственно-этический персонально-адресный характер, в силу чего:

2. Наука, стоящая на принципе необусловленности научного результата (знания) нравственностью и этикой (в её аспекте веры человека Богу), по этому вопросу ничего достоверного сказать не способна.

3. В силу второго - возражения нравственно-этически безразличной науки по первому пункту не принимаются, а сама она расценивается как ущербная. Изучение же наук без предубеждений всякого внимательного и думающего человека приводит к вере Богу.

Об этом прямо и недвусмысленно писал святитель Игнатий (Брянчанинов) (1807-1867):

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное