Суть времени Сергея Кургиняна

Всем ясно, что мир катится к Третьей мировой войне. Всем ясно, что Россия накрывается «медным тазом». Что должен делать аналитик? И нужен ли в этой ситуации аналитик? Что именно неясно? Что в Сирии руками американцев сотворяется страшная пакость? Что они втащили в Сирию 6 тысяч головорезов из Аль-Каиды? Может быть, неясно и теперь, что американцы не могут без войны? Что, изуродовав Ливию, они готовятся теперь изуродовать всю Африку, а потом и весь мир? Что у них там творятся свои разборки – вот уже Конгресс решил разбираться с Федеральной резервной системой! С хорошей жизни подобного не решишь! Что еще неясно? Что духовный лидер Ирана Хаменеи призвал Иран готовиться к концу света? И одновременно провел совещание с представителями всех родов войск? Неясно, чьи корабли входят в Средиземное море? Как втягиваются в ближневосточную воронку одна страна за другой? Как рушится Европа?

Стоп. Когда это все начиналось, нужны были тонкие аналитические инструменты. Но сейчас-то это все на поверхности. И что нужно? Направить тонкие инструменты внутрь этой реальности? Выявить ее тонкие неочевидные черты?

Зачем? Для того чтобы кого-то развлечь? Тонкие черты реальности нужно выявлять для того, чтобы политический герой мог встретиться с реальностью и воздействовать на нее, спасая мир от гибели. Это настоящая задача – аналитика. Отказ от нее в пользу любой другой задачи – это превращение самого себя в развлекателя, аналитического шута. Не буду я этим заниматься! Я лучше скажу правду в лицо политическим героям. Поставлю перед их лицом настоящее зеркало.

Таковым является не analytics с детализациями. Теперь разговаривать можно только на языке аналитики судьбы. А раз так, на этом языке и будем разговаривать.

И жестко оговорим, что главная проблема состоит не в том, что нельзя выявить тонкую структуру реальности. И даже не в том, что нельзя на эту реальность воздействовать, нащупав ее особые точки. Все это можно. Но в одном случае: если политические герои не уклоняются от встречи с реальностью. А они от этой встречи тщательно уклоняются, как по всему миру, так и у нас в России. Они с этой реальностью даже соприкоснуться боятся. И в этом суть. Беседую с крупнейшими экспертами в Израиле. Во время беседы все уклоняются от признания очевидного – американцы видят в радикальном исламизме стратегического партнера, меняют тип глобальной власти и так далее. За чашкой кофе эксперты добавляют к тому, что я говорю, такие детали, что пот прошибает. Спрашиваю: «А что ж вы дурака валяете?» Отвечают: «Очень страшно это признать». Но ведь то же самое и в Иране, и в Индии, и в Европе, а уж у нас…

Страх правит бал – страх соприкоснуться с реальностью.

А ведь надо не просто соприкоснуться. «Соприкоснуться» – это когда реальность проходит мимо тебя и чуть-чуть тебя задевает, так сказать, по касательной. Такой тип взаимодействия с реальностью характерен для эпох расслабленного полусна. Или – инерционного существования, при котором есть гарантии того, что следующий день будет напоминать предыдущий.

Сейчас же таких гарантий нет. Или точнее, есть гарантия того, что так не будет. Реальность достаточно отчетливо – не шепотом уже, но пока еще без надрывного крика – говорит нам всем: «Соприкоснуться со мной вам не удастся. Я на вас, родненькие мои, вскоре по-настоящему навалюсь. Так сказать, по полной программе». Мы все это слышим и в каком-то смысле даже понимаем. Что, Путин этого не слышит? Еще как слышит. Или совсем не понимает послания, исходящего от реальности? Да все он понимает. По-своему, конечно, но понимает.

Кстати, об этом самом «по-своему». Я всегда мечтал, что образуется каким-то таким волшебным образом пауза месяца этак на четыре, а лучше бы на полгода. И что ниспослана мне эта пауза будет раньше, чем я окажусь в маразме. И вот, коль скоро возникнет такая пауза, а я еще буду ничего себе, то мне удастся написать «Историю менталитетов». Не очерки, не эссе, а настоящую историю. Зачем написать? Для того, чтобы убедительно доказать, что люди делятся не на глупых и умных, а на разных. Что люди думают совсем по-разному. А то ведь мы негодуем: «Да как же он не понимает, что если уже случились сначала событие А, а потом событие Б, то вскоре, согласно закону такому-то, последует событие В?». Извините – это для вас есть некое А и некое Б, некий закон и В как следствие этого закона. Но для того, на кого вы негодуете, А – это вовсе не А, Б – это вовсе не Б. А законы ваши есть ничто иное как «клеветнические измышления». И даже когда случится В – тот, на кого вы негодуете, не заахает: «Вот ведь как справедливо говорил такой-то…»

Нет, тот, на кого вы негодуете, скажет совершенно иначе. Сообразно своему способу думать. Вы вот считаете, что он дурак и вообще не думает, а вы – умный. Но если вы умный, то вы должны понять, что он очень даже думает. И подобно тому, как вы, думая, используете определенные алгоритмы, определенный язык, так и он тоже думает, но использует другие алгоритмы, другой язык.