Суть времени. Том 1

«Есть и идея о некоем законе о топонимике для того, чтобы убрать из нашей жизни имена тех лиц, которые несут ответственность за репрессии».

К вопросу об ответственности за репрессии… Никита Сергеевич Хрущев несет ответственность за репрессии? Да или нет? Господин Микоян несет ответственность за репрессии? Да или нет? Мы будем осуществлять изменение топонимики по отношению ко всем деятелям? И докуда мы ее будем осуществлять? Памятники на кладбищах мы тоже будем топонимизировать? И, вообще-то говоря, всем этим уважаемым людям, в условиях бомбардировок по Ливии и всего прочего, нечем больше заниматься, кроме как осуществлять очередную детопонимизацию?

«До сих пор, — пишет господин Караганов, — архивы открываются спорадически и с огромными трудностями. Они остаются фактически закрытыми. Безусловно, ключевым моментом является максимально полное открытие архивов».

Полностью поддерживаю этот замечательный пункт. Открывайте архивы. Полностью. И мы их прочтем. Но у каждого из нас есть право после прочтения фактического материала сделать свои выводы. Как известно, при полной открытости западных архивов историки столетиями спорят о том, кем являются Робеспьер или Наполеон. Есть разные школы, разные представления. Значит, одни из этих школ должны быть запрещены законодательными решениями? Но это называется «тоталитаризм». Это-то и называется «тоталитаризм» — запрет на мышление, запрет на точку зрения, запрет на суждение!

Читаем дальше: «Чтобы российские ученые и граждане могли их изучать и публиковать. Чтобы, в частности, можно было писать такие учебники по истории страны, которые были бы свободны от многих прежних мифологем. Потому что пока они очень даже живы».

Все великолепно. Но вы не чувствуете одну потрясающую «запятую» во всем этом деле? Архивы-то еще не открыты, российские историки всего этого еще не написали. Мы, значит, еще к истине даже не приблизились, но уже осудили одних и стали восхвалять других. Это ли не выявление глубочайшей немодернизированности сознания господина Караганова? То, что он называет «советским мышлением», это он сам. Господин Караганов борется со своим собственным мышлением. Это глубоко психоаналитический процесс. Змея, кусающая себя за хвост… Вот пусть он с ним и борется! Не с «пережитками» в сознании других своих граждан (в частности, вашего покорного слуги), а со своим собственным сознанием, в котором «голова» уже вцепилась в «хвост» и поедает его лихорадочно.

Потому что, я повторяю, еще архивы не открыты. После открытия архивов нужно 10 лет на то, чтобы серьезные ученые пришли к какому-то заключению. Это будет борьба разных школ. Еще через 10 лет мы получим новое качество знаний. Тогда сможем высказать суждения, которые никогда не сойдутся в единую точку. Но, пока этих суждений нет и даже новые данные еще из архивов не извлечены, откуда нам знать, чтоесть истина и чтоесть заблуждение?

Значит, это не модернизированный акт гносеологического характера, в основе которого и лежит поиск истины на основе определенных процедур и определенной последовательности суждений. Это акт теологического характера. Это «охота на ведьм». Когда ты заранее, еще не открыв архивы, уже точно знаешь, какую оценку следует дать содержимому этих архивов. Потом ты открываешь архивы и позволяешь «ученым обезьянам» копаться в бумагах.

Но уже до этого ты вынес все вердикты: что первично и что вторично для «модернизированного» сознания, которое, если мне не изменяет память (я внимательно читал Вебера), является сознанием рациональным — сначала факты, потом исследования, потом оценки, потом суждения. Нет, сначала суждения, а потом исследования! Может быть, до конца доведем эту логику? Вначале «революционные тройки» расстреляют, а потом задним числом выяснится, что «ошибочка вышла», что «исследования» показывают другое.

«Мифологемы», конечно, «очень живы»… Одно сознание Караганова свободно от них, а также от пережитков тоталитаризма.

«Отсюда и еще одно предложение — нужен закон, согласно которому чиновники, которые публично отрицают или вообще оправдывают преступления, совершенные в годы тоталитаризма, находиться на госслужбе не могут».