Суть времени. Том 1

Кто мешает проявлять инициативу, давать реальную информацию с мест, вести теле- и видеосъемку на местах с тем, чтобы мы потом могли размещать эти ролики на сайте и комментировать? Кто мешает создавать для этого большую, живую, нормальную структуру без шифров и паролей, без прятанья под кровать или ухода в подполье, без шараханья от собственной тени, без постоянного нашептывания: «Да-да, мы знаем: как только начнется деятельность, так появятся провокаторы»?

Провокаторы обязательно появятся. И это следующий вопрос. Они просто не могут не появиться. Во-первых, они всегда слетаются на свежее начинание, как мухи на мед. Во-вторых, их «слетают» даже не для того, чтобы обязательно что-нибудь разгромить, а для того, чтобы просто проверить: кто собрался-то? Идиоты, не идиоты? Чем заниматься будут? Совсем лохи или не совсем? Это может быть вполне сдержанно-доброжелательное зондирование, так сказать, «проверка на вшивость».

И если проявятся такие провокаторы — грубые, очевидные, оголтелые, — их надо отсекать. Это дело самозащиты. Это критерий серьезности людей, взявшихся за большое начинание.

Но нельзя же, боясь всего этого, прятаться в подполье или под кровать или зарывать голову в песок. Надо просто заниматься той деятельностью, которая сейчас возможна, реальна, для которой открываются новые поля. Это как в боевых искусствах… Я был не самым лучшим самбистом, но учил меня замечательный человек, очень добрый, умный, — Анатолий Аркадьевич Харлампьев. Он всегда говорил, что в подобного рода искусствах использование силы противника есть основа основ. Если противник очень сильный и очень тяжелый, но ты знаешь, что такое подсечка, то чем тяжелее твой противник и сильнее, тем больнее он ударится, упав.

Весь набор стоящих перед нами задач — информационных, интеллектуальных, мировоззренческих — мы будем последовательно решать. Медленно — не обессудьте. Но мы их обязательно будем решать.

А вот когда придет время и станет ясно, что перестройка-2 так же выходит на улицы, как она выходила в эпоху перестройки-1… Ведь, согласитесь, никто не мешал людям собраться в момент, когда распустили Советский Союз. Или в момент, когда Беловежскую пущу сделали основой для окончательного развала того, что осталось от Большой России. Собраться и выступить в защиту Советского Союза или против возмутительной дезинтеграции, при которой от тела России отрывают Украину и Белоруссию. Но ведь люди не вышли. Почему они не вышли? Почему? Потому что они были к этому не готовы. А почему они были не готовы?

Отвечать на все эти вопросы надо спокойно и нормально.

Если помните, я завершил предыдущую передачу фразой Есенина: «Проведите, проведите меня к нему! Я хочу видеть этого человека».

О чем я говорил? Я говорил о том, что мы на развилке. Что, теоретически, у нас есть минимальная задача: попытаться привести в сколь-нибудь адекватное состояние общество, которое возникло в результате того, что граждане захотели капитализма. Не надо говорить только, что они его не захотели. Они его захотели.

Я повторю, но не для того, чтобы сыпать соль на рану: в 1991 году, в июне месяце, на территории РСФСР, то бишь нынешней Российской Федерации, проходили прямые выборы президента, наделенного не нынешними суперполномочиями, а вполне умеренными полномочиями. Кандидатами на выборах были Жириновский, Николай Иванович Рыжков и еще несколько человек, включая Бориса Николаевича Ельцина.

Я про выборный процесс знал все. В частности, могу поклясться, что этот процесс был нормальный, демократический, без грубых подтасовок.

Все заявки уже были сделаны. В июне 1991 года Борис Николаевич Ельцин не прятал свое желание де-факто строить капитализм. Он был избран тогда триумфально. И я не могу верить, что избравшие его, ну скажем, 70 миллионов моих сограждан являются картотечными агентами ЦРУ США. Потому что если я в это поверю, то я должен повеситься. Зачем мне тогда работать с обществом?

Значит, я что-то другое должен думать про этих граждан… Что их обманули, что по отношению к ним применили шоковые технологии и так далее. Я уже много раз об этом говорил.

На референдуме 1993 года эти же сограждане, уже ограбленные Ельциным и Гайдаром и зомбированные классической формулой «Да — Да — Нет — Да», проголосовали так:

В числе «Да» было доверие ельцинскому курсу реформ.

В 1993 году — уже после того, как Ельцин пообещал, что ляжет на рельсы, если в результате реформ цены вырастут втрое, когда уже произошло то, что произошло, когда народ уже ограбили, обесценив его сбережения в банках, когда уже все было ясно, когда Гайдар уже чмокал, а все остальные уже завывали по поводу советского прошлого на разные голоса — граждане проголосовали за то, чтобы экономическая политика правительства Гайдара была сохранена. Почему? Потому что они надеялись на то, что будет построен спасительный капитализм.