Суть времени. Том 2

Является ли Модерн магистральным путем человечества, по которому надо триумфально идти, ломая все преграды, в том числе культурную матрицу и т. п.? Или это один из вариантов развития, который захлебывается и по отношению к которому у России есть гениальное «ноу-хау», есть русский и советский клад (опыт ДРУГОГО развития), содержащий в себе жемчужины? Но именно русских хотят отделить с помощью десталинизации и дерусификации (потому что речь-то идет об этом!) от тех кладов, которые у них есть. Им не дают возможности соединиться с этими кладами и обрести себя.

И здесь возникает, может быть, самый серьезный из всех возможных разговоров — разговор о целях деятельности. И одновременно о философии.

Мы жили в стране, вменяемо организованной — например, в социальном смысле. Профессора получали 700 рублей. Квалифицированные рабочие — 200–300–400. Неквалифицированные — 150. Была правильная социальная дифференциация общества. И было какое-то стремление двигать это общество вверх, а не вниз.

Мы жили в этом обществе очень по-разному.

Была небольшая группа людей — может быть, порядка миллиона человек, а может, чуть меньше, — к которой я принадлежал. И эта группа… …ну, скажем… не любила фильм «Офицеры». Я вот сейчас пересмотрел этот фильм. Ничего, нормальный фильм. По крайней мере, к нравственности призывает, к служению Отечеству. Но в то время эта группа не любила его. Она любила другое. Например, «Иваново детство» Тарковского. Считала фильм Тарковского более глубоким, талантливым.

А другая группа любила фильм «Офицеры».

А еще в обществе была группа, которая не любила фильм «Офицеры» и вообще ничего не любила. И ставила на полки «книги», в которых были одни корешки, чтобы показать, что она тоже «о-го-го какая продвинутая».

Еще была группа, которая просто воровала. И так далее.

Затем вдруг оказалось, что из того миллиона людей, которые любили Тарковского, думали о постиндустриальном обществе и так далее, значительная часть просто испарилась (может быть, перешла в бизнес). Другая часть заорала про «модернизацию любой ценой». Третья часть честно заявила, что она ненавидит Россию. Осталась небольшая четвертая часть.

А из группы, где любили фильм «Офицеры», одна часть высыпалась в те группы, где смотрят порнофильмы и все остальное, а другая сохранилась.

Теперь возникает вопрос, как быть дальше? Как соединить малую группу любителей Тарковского с той довольно большой группой, в которой были и остаются любители фильма «Офицеры»?

Хочу задать один вопрос. Я посмотрел фильм «Офицеры» перед тем, как начать этот разговор. Это хороший добротный фильм среднего уровня. Не в этом дело. Он культовый. Там есть ключевая фраза, которую те, кто любит этот фильм, произносят с придыханием и с действительными слезами на глазах: «Есть такая профессия — Родину защищать!»

Так защитили? Ответьте мне и себе: защитили? В 1941 году защитили. А в 1991-м защитили? Да или нет? Защитили или не защитили?

А почему не защитили? Потому что начались другие формы состязания! Подлые, сложные. И если та большая группа, которая негодует по поводу результатов этих подлых и сложных форм десоветизации, десталинизации, плавно перетекающих в декультурацию, в дерусификацию и во все прочее, сама не задумается над всем этим и не ответит на вопрос, чему же ей сейчас надо научиться, чтобы уже не защищать, а восстанавливать Родину… Если она останется «при своих», при том уровне сложности, к которому она привыкла, при той проблематике, которая для нее является естественной, — то мы Родину не спасем.

Есть такая психологическая теорема, о которой я уже говорил.

Вот есть некое «Я».

Есть то, что «я» должен. И то, что «я» могу.

И есть конфликт между «должен» и «могу». Потому что понятно, что я должен — я должен Родину защитить. А я не могу.

Знаете, как это решается при большой силе конфликта? Возникает другое «Я» — «Я» со звездой (Я*). «Я» — возвышается. Чувство долга и злость на себя (за то, что «не могу») поднимают человека. И тогда он становится тем, кто может Родину защитить.

Наша задача — всей нашей деятельности, всего этого «ГраАля» — осуществить прорыв. Сделать так, чтобы человек научился Родину защищать.

Есть «наука побеждать». В нашем случае это то же самое, что наука убеждать. И мы здесь все вместе учимся этой науке. И идеологической войне, и альтернативным формам гражданской деятельности, и тонким формам политической деятельности.

Потому что главный вопрос сегодня в том, что люди, проповедующие десоветизацию, лгут. Они лгут, ставя знак тождества между Модерном и развитием. Они лгут, говоря о том, что Модерн — это магистральная дорога сегодняшнего человечества. Они лгут, говоря о том, что мы либо преодолеем препятствия на этом пути, либо погибнем.

Если мы не будем развиваться — да, мы погибнем. Но у России есть опыт ДРУГОГО развития. И этот опыт становится сейчас крайне ценным. И мы не позволим этим людям лгать. Мы должны победить в национальной дискуссии. Мы должны убедить других, как бы сложны ни были затрагиваемые нами темы. Мы должны им это доказать. В противном случае они попадут в ловушку.