Суть времени. Том 3

Но если американцы хотят сделать этот список, то вопрос не в том, какие ответные меры против них предпримет российская власть. Вопрос не в том, как именно эта власть кого-то вышлет из России или на чьи-нибудь состояния покусится. Если американцы это увидят — они еще больше закусят губу, а потом еще больше.

И поэтому выводы таковы.

Первый. Ребята, которые меня слышат и которые понимают, что американцы натурально посадят и ограбят… Ребята, деньги — в страну — быстро, любыми способами! Сюда, в Россию. Не в том дело, как именно вы прижмете американские деньги в России. А в том дело, чтобы вас не за что было прихватить там, чтобы деньги или, как вы любите говорить, «бабки» пришли сюда в количестве не менее четверти триллиона долларов. И быстро.

Дальше надо разбираться, что с ними делать. Но сначала их — сюда, а американские, если надо, — отсюда. И это будет первая фаза.

Далее, поскольку это только разбудит агрессию (а под деньгами я, разумеется, имею в виду и стабфонд, и частные капиталы), надо быть готовым к тому, чтобы спокойно и не доводя дело до крайностей, произвести ряд других шагов. Не в Сбербанке арестовывать чьи-то там вложения, которых почти нет, а выходить из ПРО, перегруппировывать войска, прекращать дурить с армией, восстанавливать то, что можно еще восстановить, и строить заново то, что было разрушено. Менять военную доктрину, менять политическую систему, прекращать воровство.

Государство, ребята, это штука довольно простая. Это как суп из топора. Знаете? Солдат обещал бабке сварить суп из топора, положил туда топор и сказал: «Теперь добавь немножко перловки, немножко мясца». И был хороший суп.

Государство — это то же самое. Сначала возвращаются «бабки», и их нужно спрятать здесь. Потом оказывается, что тогда здесь надо построить государство. А государству, как минимум, нужна сильная армия. А сильная армия — здоровый солдат. Это не дистрофик, это парень, который и техникой может владеть как-то, и здоровье у него о-го-го. Значит, для этого уже надо много изменить: парень должен быть образован, то есть должны быть учителя, всем надо платить, техника нужна, военно-промышленный комплекс нужен и прочее. А дальше нужно все остальное. Нужно восстановить нормальную социальную логику жизни.

И вдруг получается, что так, понемножечку… Как говорила одна великая русская поэтесса: «Когда б вы знали, из какого сора растут стихи, не ведая стыда»… Так вот, из этого сора привезенных сюда «бабок» может сварганиться какая-то очень несовершенная и, с моей точки зрения, ничего по-крупному не решающая, но все же реальность. Потому что то, что сейчас есть, это антиреальность, это маразм. А так, понемножку, какая-то реальность образуется.

Как только выяснится, что платить-то людям надо по-другому и надо менять уровни зарплат и социальных иерархий и приоритетов, окажется, что опыт-то у нас один — советский. И что его надо суметь правильным образом использовать. Для этого не надо восстанавливать все константы СССР эпохи 1933-го, 1935-го или 1948 года. Не в этом дело. Всегда есть специальности, по отношению к которым действует коммунистическая модель: врачи, учителя и кое-кто еще всегда живут при коммунизме. Вопрос в том, кому еще мы можем разрешить в нынешних условиях жить при коммунизме.

А кто-то обязательно должен… Если учитель или врач работает на рынок, то это уже не учитель и не врач, а что-то совсем другое. Да и с ученым, как вы понимаете, то же… Значит, должны сложиться национализированное ядро суперкрупной промышленности с достаточно жесткими методами управления и полным вытряхиванием коррупции (как именно, я здесь подробно описывать не буду, все примерно понимают, как это делается) и периферия. Рыночная периферия, которую надо освободить от налогов. В противном случае огромное количество обиженных и вкусивших нынешней сладкой жизни людей просто раздавят систему раньше, чем она сумеет мобилизоваться. Значит, их надо освободить от большей части налогов, переложив все налоговое бремя на ядро.

А если нужны какие-то крупные концессии, в том числе и ввезенным в страну деньгам, то милости просим: есть новое и неосвоенное, есть Восточная Сибирь, мало ли еще что. Вперед, с песней! Нужно дать гарантии, что все это будет защищено. Родится такая «китайская модель», а куда она разовьется — это вопрос другой. Я не могу сказать, что я об этой модели мечтаю. Я знаю, что это лучше, чем то, что есть сейчас. То, что есть сейчас, несовместимо с жизнью, а это как-то совместимо. Хотя это не ахти, не высший класс. Мечтать-то можно только о чем-то другом. А это приемлемая реальность. Мать продлит свое существование, и ее болезни удастся стабилизировать, а отчасти и излечить.