Сутки по командирским часам

— Почему же? Помню. Но тот был другой. Он все время смеялся. И руки у него были… ну, как твои. Мама ему говорила: «Ты бы хоть руки помыл». Он что-то отвечал и опять смеялся.

— Значит, и маму ты помнишь?

Тимка только плечами пожал.

— Смутно. Помню, как сюда приехали, и я вцепился в нее — Руну испугался. Потом она мне сказала: «Храбрый Утенок Тим, ты на меня не сердись и не жди. За тобой папа приедет». Но я ждал. Только это давно было. А теперь мне все равно. Я Зину люблю и тебя, а больше никого. И Вовку.

Тимка сглотнул, лег на спину.

— У нее родинка на щеке была. Я ее все время прогнать хотел. Думал — букашка. Она этого не любила. Представляешь, лицо забыл, а родинку помню. Я знаю, что она в Канаде живет, и у нее все хорошо. Мне Маруська рассказала.

— Но отец же приехал!

— Ну, да. «Обещанного три года ждут»! И где он теперь? Нужен я ему!

Папа-Миша ничего не ответил, сидел молча, опустив голову.

— Значит, не веришь, что не просто так он вестей о себе не подавал? — после паузы печально сказал Михаил Петрович, скрестив коротковатые ноги и поудобней устраиваясь на Тимкиной постели. Потом продолжил:

— А ты можешь представить на его месте меня?!! Ты думаешь, не рвется он к тебе, как я рвался бы к Вовке?

— Знаю, знаю, о чем это ты. Так вот я не представляю Его на твоем месте и все! Пап-Миша, ты лучше почитай мне …

— Может другой раз?

Тимка положил на колени Михаила Петровича раскрытую книгу, сказал требовательно:

— Читай…вот здесь. Когда напали совы.

Папа-Миша вздохнул, открыл книгу и стал читать, постепенно увлекаясь сюжетом.

Еще через день, пассажиры серебристого «Лендровера» проезжали мимо Тимкиной школы и стали свидетелями, как пятеро верзил-старшеклассников гонялись по школьному двору за тремя малышами, пытаясь что-то у них отобрать. Наконец одного, белобрысого, догнали. Он упал, защищая собой какой-то предмет. Его попытались поднять, но это никак не получалось. В результате образовалась куча-мала, оттуда слышался вопль сбитого с ног парнишки.

Машина остановилась. Из нее по-спортивному легко выскочили двое мужчин. Один, худощавый, постарше, был в костюме и белой рубахе без галстука, другой, моложе, — в джинсах и футболке. Оба легко перемахнули через ограду и быстро оттащили взрослых парней в сторону. Но белобрысый мальчишка продолжал лежать на земле и орать благим матом.

Мужчина в белой рубахе присел. Тронул его за плечо:

— Отбой! Окончено сражение! Давай поднимайся! Руки — ноги целы?

Мальчишка вначале поднял чумазую физиономию, с интересом осмотрел спасителей и только потом стал неловко подниматься, прижимая к животу, как оказалось, мяч для гандбола.

Взрослые ребята, далеко не отбежали, стояли полукругом. Один из них держал за ворот рубашки сероглазого, вихрастого паренька, из носа которого на разбитые губы текла кровь. Мальчишка дернулся, вырвался из рук обидчика и, растирая кровь по лицу, сказал баском:

— У Борьки с ногой что-то!

Тут только все увидели, что за пределами круга катается по земле, держась за колено, рыжий веснушчатый мальчишка.

— Послушайте, — обратился к мужчинам один из взрослых парней. — Эти злыдни украли у нас мяч. Пусть отдадут, и мы их не тронем!

— Чей мяч? — требовательно спросил мужчина в белой рубахе. — Кто здесь главный любитель гандбола?

— Ну, мой, — нехотя ответил один из парней, демонстративно жуя жвачку и выпуская пузыри.

— Прекрати жевать! — взорвался мужчина. — Есть понимание, что разговариваешь со взрослым или нет?!

— Ну! — парень выдул еще пару пузырей и только потом сплюнул в траву.

— Какого…устроили тут бои без правил с малышами?

— Правила были! Были правила! — закричал белобрысый мальчишка. — Борька им пачку Marlboro принес. Так они дали подержать мяч пять минут и давай отнимать! А уговор был — на час! Тимка даже будильник принес — вон валяется!

— Решение такое! — сказал мужчина командирским тоном. — Мяч отдадим школьной охране. Тоже хороши. Стоят в дверях любуются. Получите его у вашего директора. Все. Свободны!

И тут же стал осматривать Борькину ногу.

— Слава, иди сюда, — подозвал он товарища. — Скажи Сергачеву, чтоб подогнал машину к воротам. Я вынесу парня, и отвезем его в больницу.

Кто покажет дорогу?

— Я! — сказал сероглазый мальчуган.

— И я! — подхватил его дружок.

— Хорошо.

Мужчина подхватил на руки хныкающего Борьку и понес к машине.

Там он передал мальчика другу и рассадил остальных, а когда хотел сесть сам, кто-то тронул его за руку. Он оглянулся. Непонятно откуда появившаяся остроносая девочка-подросток сказала, загадочно глядя ему в глаза.

— Дяденька! Это не Ваш мальчик. Ваш — вон тот, которому нос разбили. Его и по голове сильно ударили, только он не скажет.

— Спасибо, Маруся! — засмеялся Антон Трубников, — Передавай маме привет. Очень ты стала на нее похожа, такая красивая и совсем взрослая. И не беспокойся, Тиму с Борей я не перепутал.