Сутки по командирским часам

Заметив, что Тимка вытирает рот ладошкой, Зинаида Васильевна поспешно вскочила и, порывшись в серванте, нашла несколько бумажных салфеток. Одну сунула племяннику, остальные веером вложила в стакан и поставила посреди стола. Папа-Миша при этом и глазом не моргнул, а Трубников сразу же протянул руку и вынул из стакана другую. Потом Зинаида Васильевна поставила на большую тарелку с масляно блестевшими варениками с картошкой.

Тимка искоса посмотрел на отца. Тот положил на тарелку два вареника и, вооружившись вилкой и ножом, отрезал от них по небольшому кусочку, ловко заправляя в тесто вылезающую начинку. Говорили о приезде Вовки, о поселковых новостях, о гигантских «пробках» на улицах Москвы, Кларином семействе, и на Тимку внимания не обращали. Тогда он решился, переложил вилку в левую руку и попытался есть, как отец. Но первый же кусок донести до рта не удалось. Чувство было такое, как будто рука стала совсем даже не его. И, обретя самостоятельность, двигалась по неуправляемой траектории. В конце-концов, вилку до рта он донес, но вареника на ней уже не было. Поглядев по сторонам и убедившись, что все заняты своим разговором, Тимур решительно переложил вилку в правую руку. Но, тут же перехватив лукавый взгляд папы-Миши, и подумал, что теперь тот непременно скажет по этому поводу что-нибудь вроде: «Без труда и вилку не донесешь до рта». И смутился.

После обеда Зинаида Васильевна стала убирать со стола, Михаил Петрович остался ей помогать, а Трубников и Тимка отправились в «детскую». Папа-Миша настоятельно посоветовал Каперангу посмотреть выставку Тимкиных поделок из металлического конструктора.

Маленькая светлая «детская» по-прежнему оставалась гнездом Рокотова-младшего, из которого он только-только выпорхнул во взрослую жизнь. Несколько школьных и дембельских фотографий на стене и рядом с ними одинокая боксерская перчатка на гвозде в обнимку с эспандером. Табличка «Уважайте труд уборщиц» по соседству с портретом Че Гевары. На самодельных полках вдоль стены стояли книги, полученные когда-то в обмен на макулатуру. Здесь «Проклятые короли» соседствовали с «Белой гвардией», «Лезвие бритвы» с «Чтениями по истории России» Соловьева, а «Белый вождь» Майн Рида с «Камо грядеши» Сенкевича. Книги были не новыми, явно читались и перечитывались. Трубников мысленно прикинул, сколько талонов по пять килограмм макулатуры нужно было обменять на все это книжное сокровище и усмехнулся. Рокотовы были истинными энтузиастами-книгочеями. Но чтение это, судя по тому, как располагались книги, было бессистемным. Впрочем, одна полка была полностью отдана книгам по географии и содержала исключительно мемуары и томики ЖЗЛ о знаменитых путешественниках.

Тимкино присутствие в этой комнате угадывалось по стае динозавров всех родов и видов, которая разбавила Вовкино воинство из оловянных и пластиковых солдат. А индейцы и ковбои с лассо стояли теперь вперемешку с новенькими человечками из Лего.

Трубников вздохнул, стараясь не выразить на лице свое разочарование тем, что не увидел ни одной игрушки, которую Тимка увозил из отчего дома. Ни мохнатого рыжего щенка Кутю с черным ухом, ни пластмассовую собачку Аву, которая в ловких отцовских руках умела делать поклоны, садиться и махать хвостиком, ни красную машинку пожарной охраны с глазами — фарами на крыше.

До этой минуты ему казалось, что все между ними наладится, как только к ребенку вернется память о тех счастливых минутах, когда они чувствовали себя чем-то единым. Но, похоже, и тот маленький мальчик, и тот молодой отец уже имели мало общего не только друг с другом, но и сами с собой. И ему, капитану первого ранга, придется иметь дело с незнакомым членом своей семейной команда девяти с половиной лет от роду.

Лет десять-пятнадцать назад для признания лидерства у команды из бывших пионеров и комсомольцев хватало авторитета должности старшего офицера. Теперь для нового экипажа важен был еще и авторитет личности командира. Миша прав. Памятью прошлого не обойдешься. Придется откровенно отвечать на неудобные вопросы и терпеливо добиваться понимания и той близости, которая когда-то далась ему незаслуженно легко. Но Трубникова это не пугало, только бы вернуться.

Тимка в это время поднял с пола и поставил на стол подъемный кран самостоятельно собранный из остатков трех Вовкиных конструкторов. И инженер Трубников с уважением посмотрел на его создателя. Кран на четырех разноцветных колесах имел подвижную кабину и стрелу сантиметров в тридцать. Он был прицеплен к тягачу, в кабине которого сидел леговский рабочий в спецовке и каске. Тимка покрутил ручку, и кран легко поднял со стола коробочку со скрепками. Мальчик закрепил поднятый груз на высоте и вопросительно посмотрел на Трубникова.

— Такой большой! — искренне удивился Трубников

и стал серьезно и внимательно осматривать Тимкину конструкцию.

— Вот тут крепление интересно придумано и тут, — он указал на те места, где стрела соединялось с кабиной и с платформой. — Из нескольких конструкторов собрал? Без чертежей?

— Да.

— Хорошая работа,