Сувенир из Нагуатмы. Триумф Виджл-Воина

17 августа. Ночью стало плохо с сердцем. Никогда не жаловался на него, не знал, что это такое, а тут сдавило, не перевести дух. Болело не только сердце, и с головой творилось что-то неладное. В какое-то мгновение показалось: все, умираю. Нет, страха смерти не было, только щемящая, пронзительная жалость к себе: вот, не дошел до цели, не сумел реализовать себя, подвел Учителя — и всему конец. И Бог знает, когда теперь придется все начинать сначала, в этих суровых условиях Третичной Материи.

С трудом сполз с постели. Не знаю даже, для чего это делал. Главное, хотелось поскорее на воздух, глотнуть свежего воздуха.

Что дальше? Не помню, как будто отшибло память. Провалы какие-то, ныряние из фантастического, нереального — в явь. Совершенно не помню, как в кромешной тьме добрался до Сашиной избушки, как ввалился в нее. Наверное, своим видом перепугал Настеньку. Очнулся на ее постели, с компрессом на голове. Она руками восстанавливала мое биоэнергетическое поле.

— Извини, — сказал я. — Прости, Христа ради… И помоги мне понять, я ведь еще не до конца умер, верно?

— Верно, — сказала она. — По правде, ты даже еще жив.

Я посмотрел в оконце, оно светилось, значит, зачинался день. В общем, Я чувствовал себя сносно.

— Не понимаю, Настенька, что со мной?

— И понимать нечего: трансмутация организма.

— Человек должен физически умереть, прежде чем возродиться?

— Именно так.

— Но со мною подобная неприятность уже приключалась.

— Когда?.

— Не так уж и давно. В городе на Неве.

— Выходит, ты дважды возродился за короткий срок. И теперь, сдается, надолго.

— Вообще-то мне не нужно “долго”, для меня важно другое.

Я встал с постели. Сердце и голова работали нормально. Еще раз извинился.

— Да брось! — остановила Настенька. — Свои люди, о чем ты вообще, не понимаю.

— Свои? как брат и сестра?

— Вот именно. А теперь, братик, доброе утро! и давай завтракать. И мы пили чай.

О, Господи! если бы люди понимали, какое это благо, какое счастье — быть просто сестрой и братом и просто пить чай в затерянной избушке посреди тайги.

18 августа. Пошли белые грузди. Мы с Настенькой забрались в какую-то совершенную глушь, дебри; набрали по ведру и большую корзину прекрасных чистых грибов. Единственным верным ориентиром для нас в тайге служила река, мы и устремились к ней отдохнуть и, может быть, искупаться. Но когда спустились в долину, почти к реке, Настенька вдруг остановилась, схватила меня за руку.

— Смотри!

Вдоль реки, сверху вниз по ее течению, на небольшой высоте к нам приближалась Летающая Тарелка. Никогда прежде я не видел НЛО, только много слышал о них — и вот она, пожалуйста, перед нами. Сверкающий на солнце диск; по центру нечто вроде иллюминаторов. Диск слабо вращался по горизонтальной оси, парил… Но иллюминаторы все отчетливее: можно предположить, НЛО приближался с большой скоростью.

— Смотри! смотри! — она испуганно прильнула ко мне, показывая в противоположную сторону.

Прозрачная быстрая река сверкала серебром, петляла в долине навстречу солнцу. В общем, мелко петляла и лишь вдали обозначался крутой изгиб — там-то, на высоте, появились и засверкали еще два Объекта.

Не многовато ли на одну долину? Я установил связь с Учителем.

— Учитель, это действительно НЛО?

— Да, сынок, самые настоящие.

— Они могут причинить зло?

— Несомненно. Собственно, они ищут вас.

— Нас?! Почему? Что же нам делать?

— Слишком много вопросов, сынок. Вам остается одно — слушаться меня во всем. И вот мой первый указ: немедленно уходите в лес.

Я схватил Настеньку за руку, потащил за собой. Впрочем, несмотря на спешку, ведра с грибами мы прихватили, лишь корзина осталась на месте.

“Буду постоянно на связи, — сообщил О’Джан. — Возьмите левее, вон к той березе”.

Я оглянулся. Первая Летающая Тарелка зависла над рекой, над тем самым местом, где мы недавно стояли. Две другие приближались к Первой, шли близко друг к другу, как спаянные.

Мы достигли березки, за ней начинался густой кустарник. Настенька карабкалась по склону впереди, а я как бы прикрывал ее, оберегал, часто останавливаясь и оглядываясь. Ведра с грибами мы тоже оставили под березой — не до них.

Наконец пробились сквозь кустарник и там, среди крупных валунов, среди медноствольных корявых сосен, остановились, тяжело дыша

— Учитель, что это за объекты? Что им надо?

— Я ж говорю, сынок, им надо именно вас.

— Так это что, похоже на охоту?

— Похоже.

— Нам надо бежать?

— Но без паники. Я выведу вас. Теперь возьмите левее, вдоль склона.

Настенька, естественно, не знала о нашем диалоге. Она просто чувствовала опасность и подчинялась мне.

— Вперед, братишка?

— Вперед и только вперед!

— Я вот думаю, что бы еще такое оставить для облегчения? Может, Славик, оставишь меня? Как те ведра с грибами?

— Держись следом и не рассуждай.

— То есть надо помолчать, да? Ты мне все потом объяснишь, братец?

— Вот именно!

— Не пойму, почему мы убегаем от этих тарелочек, почему прячемся? Я почти уверена, они ищут контакта с нами. А мы? Мы, как самые последние неразумные дикари.

— Именно так. Ты права, Настенька, они ищут прямого контакта с нами, чтобы причинить зло.