«Сувенир» от Незнакомца

Мой демон прерывает поцелуй и, поднимая голову, ловит в отражении мой взгляд. И считывая мои эмоции, смотрит, как в отражении одна его рука опускается на мою талию и начинает собирать ткань платья, задирая подол и выставляя на наше обозрение, сначала мои бёдра, потом трусики. Когда стал виден кружевной верхний край белых трусиков, вторая мужская рука, что ещё только что ласкала грудь, уже была под шёлком и начала ласкать мои влажные складочки. Выводя круги на клиторе и нежно скользя по безумно чувствительному лону, мужские пальцы творили волшебство.

– Да! Мой грешный Ангел – срывающимся голосом сказал мужчина и подтолкнул меня вперёд.

Я упёрлась в скамейку, что стояла посередине гардероба, перпендикулярно зеркалу.

А дальше я, сама, не ведая, что творю и откуда узнала, что именно мой демон хочет, чтобы я делала. Правая моя нога согнута в колене и стоит на мягком сиденье скамейки левая остаётся на полу. Мой демон прогибает мою спину, я держусь руками за края скамьи.

И вижу себя в зеркале.

Демон стоит за мной. Он задирает мой подол и не отводя взгляда от моего лица в отражении, проводил пальцами по моей возбуждённой плоти, а потом резкий толчок и я, не сдерживая волну наслаждения, закрываю глаза. Я чувствую его в себе, и когда он покидает моё тело, я не могу сдержать стон разочарования.

– Ангел, открой глаза, я хочу, чтобы ты видела!

Слышу его и слушаюсь.

И я выношу вердикт сама себе – извращенка! Потому что то, что я вижу в отражении, увеличивает наслаждение от происходящего.

Мой демон начинает двигаться, сначала резко вбиваясь в моё лоно и медленно выходя. Он крепко держит меня за бёдра и управляет моими движениями.

Он высокий и даже шпильки не компенсируют разницу в росте между нами. Та моя нога, что стоит на полу почти не держит меня. Я стою на носочке, но боже как же это выглядит порочно и возбуждающе.

Мой демон ставит правую ногу, согнув в колене, рядом с моей ногой на скамью и увеличивает темп. Держаться на прямых руках я уже не могу.

Из моего горла срываются уже не стоны, а крики. Руки дрожат, одна соскальзывает, вторая сгибается в локте, и я уже практически лежу грудью на скамье. Но полностью упасть мне не дают сильные мужские руки, всё моё тело пробивает крупная дрожь.

Я забыла и может и не верила, что удовольствие может быть настолько большим и оглушительным.

А оно в этот раз было именно таким. И опять же я не знаю, почувствовала я или это придумало моё одурманенное алкоголем и вседозволенностью сознание, как он кончает в меня, делая последние рваные до безумия глубокие толчки.

А дальше мозг отключился почти.

Помню только, как спорила и запретила практически с боем снимать с меня платье и крылья. Нимб и моя псевдомаска были сняты, как и его маска. Мои босоножки он тоже сам снимал с меня.

Всё это я вспомнила, просыпаясь на широкой мужской груди.

Сначала я вообще никак не могла понять, где нахожусь, и почему моя подушка дышит и что так щекочет мне нос. Долго не решалась открыть глаза и убедиться, что моя подушка как, впрочем, и то на чём я лежу это не то, на чём я спала последнее время. Да я вообще раньше не имела привычки, да и возможности спать на мужчине, не рядом, а полностью на мужчине.

Не выдержав щекотки, я попыталась отстраниться, но моя живая кровать имела руки, и, что-то пробурчав недовольно, мужчина позволил мне только чуть сдвинуть вверх. Теперь моя голова лежала на его плече. Одна его рука сжимала мою талию, а вторая закрылась в волосах.

Ещё какое-то время пролежала не шелохнувшись, с закрытыми глазами и ровно дыша. Именно в это время и пыталась восстановить цепь ночных событий, приведших к такому утру. Но память частично стёрла, то, что не считала нужным или важным. Первое на что наткнулся взгляд, когда я всё-таки решилась открыть глаза, были маски и нимб, лежащие на тумбочке у кровати. Нимб всё ещё немного светился золотистым цветом, именно поэтому был хорошо заметен в полумраке комнаты. Подсветка, что была включена вчера, сейчас не горела и только местами пробивающиеся единичные лучики света сквозь плотные жалюзи доказывали, что ночь давно прошла, как, скорее всего, и утро.

Понимала, что моё новогоднее приключение закончилось и сейчас надо думать, как потихоньку слинять отсюда. Я не была морским волком, но почему-то была уверена, что яхта не двигается. То есть не плывёт, отсюда вывод либо мы так и стоим напротив острова в открытом море, ну океана, либо у пирса, рядом с отелем. Хотелось верить, что второй вариант был верен. Ведь судя по вчерашним звукам и голосам, отдалённо слышанными мною с другой части яхты, там была толпа народу. А значит, их должны были в итоге привезти обратно в отель.

Ну не остались же они все на этой яхте?

Значит дело за малым. Нужно как-то незаметно покинуть мою живую кровать.

И стоило только подумать об этом мужчине, которого я сейчас собиралась покинуть, как тело предательски отреагировало на его близость. В памяти как яркие вспышки: его ласки, поцелуи, слова, движения и экстаз, в котором я прибывала от всего этого.