Сувенир от судьбы

–Нет, – рассмеялась Леля. – Кинжал нужен для заклинаний в целом, ну а также, что мне не очень нравится, но что поделаешь, при окончании каждого заклинания некромант должен дать ему силу своей кровью. Девушка вздохнула видимо потому, что ей не очень хотелось каждый раз при заклинании резать себя.

– Кстати, вот поэтому–то у меня тогда и не получилось заклинание, потому что нужно было каплю крови отдать.

–Да уж. Не представляю, как я бы, например, себя резала, – Лиля скривилась, как будто от боли, только подумав об этом.

–Ну, а у тебя, как все прошло? – спросила Леля, заканчивая обед вкусной конфетой с мятным чаем.

Лиля также рассказала, как у нее прошли занятия, и что она сегодня не выступала с докладом, но может быть сделает его на следующем семинаре, а потом рассказала про теорию заклинаний, и как она «медитировала» на последнем занятии. Подруги весело порассуждали о том, что было бы, если кто–нибудь не выдержал бы и захрапел, слишком погрузившись в медитацию. Вот на такой веселой ноте они, сытые и довольные, отправились на совмещенные занятия по истории мира и расам.

Совмещенные занятия проходили у них в том же большом амфитеатре, в котором шла торжественная часть в первый день учебы. Чтобы вместить все первые курсы, требовалось большое помещение, ведь на потоке учились около 150 студентов. Традиционно в ОМУМ совмещенные занятия для всего потока курса, связанные с теоретической частью, проходили именно в большом зале университета. Ну а совмещенные практические занятия – на специальных открытых или закрытых полигонах. Первые такие занятия практического характера ожидали подруг уже в ближайшие дни. Вообще, для каждого факультета занятия были построены по схожему принципу: до обеденного перерыва студенты изучали профильные предметы, а после обеденного перерыва – общие. Поэтому теперь их каждый день ожидали совмещенные занятия, но разного характера.

Подруги зашли в зал общих собраний практически последними, и заметив несколько свободных мест недалеко от центрального сектора, решили сесть именно там. Устроившись, они приготовили тетради и ручки, чтобы записывать все, что понадобится. Лиля, оглядев зал, заметила недалеко группу девушек, среди которых была и брюнетка Гвенн. Та, к слову, тоже ее заметила и, пренебрежительно фыркнув, склонилась видимо к своей подруге и что–то ей прошептала, и та, также взглянув на Лилю, окатила ее презрительным взглядом. «Вот оно, – подумала Лиля, – аристократический снобизм в его худшем проявлении даже здесь, где, как будто бы, все равны, а на самом деле все так же, как и в реальной жизни. И это, судя по всему, еще только начало. И неизвестно, что ожидает их с Лелей дальше». Подумав об этом, Лиля вздохнула так, что Леля обернулась и спросила, в чем дело. Лиля молча показала взглядом на брюнетку и ее подруг, которые, переговариваясь, с презрительными гримасами рассматривали ее и Лелю и, видимо, обсуждали их. Леля, проследив, куда взглядом указывает подруга, сначала сощурила глаза, а потом, глядя на эту компанию холеных аристократок, улыбнулась им, и сначала направила указательный палец на Гвенн, а затем, убедившись, что та смотрит на нее, демонстративно провела ребром ладони по горлу, продолжая улыбаться. Гвенн и ее подружки, тоже заметившие Лелин жест, быстро о чем–то заговорили между собой, изредка оглядываясь на Лелю. Леля же удовлетворенно хмыкнула и подмигнула Лиле, хотя та смотрела на нее с осуждением.