Суворов

Большинство раненых, в т.ч. Багратион и Горчаков, горели желанием сражаться. Лишь 800 тяжело раненных Суворов оставил в домах швейцарцев, вместе с ранеными французами, которые не перенесли бы пути по горам. Он очень беспокоился, чтобы «вероломцы» французы отпустили этих раненых по выздоровлении, приняв предложенный им негласный обмен. Мало кто обращал внимание, что войска Суворова тащили с собой по горам 2, 4 тысячи пленных французов, которых, при остром недостатке продовольствия, надо было кормить. Александр Васильевич не мог допустить, чтобы почти 4, 5 тысячи русских, в основном из корпуса Римского-Корсакова, оставались в плену. Он до конца жизни просил и требовал их обменять или выкупить, указывая саботирующему обмен гофкригсрату, что в Италии под его командой было пленено 80 тысяч французов^{173}. Уже после смерти Суворова Бонапарт с почетом вернул русских пленных, заново их обмундировав и вооружив.

В ночь на 24 сентября 1799 г. русская армия двинулась от Гла-риса по маршруту, который французы не могли себе даже представить. Обходя все силы противника, Суворов повел войска на юг, через уходящий в небо заснеженный хребет Панике. Милорадович возглавил авангард. Багратион прикрывал этот беспримерный переход. Снег был очень глубок. По словам фельдмаршала, «на каждом шаге в сем царстве ужаса зияющие пропасти представляли отверстые и поглотить готовые гробы смерти». Идти по тропе можно было только по одному. С вершины, куда ни глянь, виделись лишь заснеженные горы и долины Граубюндена и Тироля. Не было видно ни тропинки, ни следа человечьего жилья. Не было ни одного куста или выступающей скалы, чтобы служить ориентиром.

Не было у русской армии и проводников. Но все помнили слова Суворова: «Где пройдет олень — там пройдет и русский солдат. Где олень не пройдет, и там русский солдат пройдет». К ночи перевалить Панике успел только авангард и идущий с ним вьючный обоз. Армия заночевала на вершине. После дождя и снега ударил мороз. Одежда обледенела. Дров и укрытий не было. Продукты, даже отбитые у французов, все вышли. Поднявшийся ветер валил с ног. Особенно трудно было раненым, не захотевшим остаться с врачами и офицером-переводчиком на милость французов внизу, в долине. Сказывалась потеря крови. Как ни старались товарищи отогреть их своими телами, люди замерзали. Тяжко пришлось старикам-ветеранам, бывшим с Суворовым еще в Кинбурнском аду, под Фокшанами, Рымником и Измаилом.

Многие потом описывали бессмертный Швейцарский поход — но почти никто не захотел вспоминать ужас ночевки на Паниксе. Двести человек и почти все вьючные животные погибли. Горные пушки, которые русские тащили до сих пор, пришлось сбросить в пропасть. Арьергард Багратиона отбивался у Глариса от наседавших французов без них. Патроны тоже кончались, так что больше действовали штыком. Едва получив вести о приближении противника, князь Петр атаковал его и разгромил.

«24-го весь корпус выступил из Нейталя чрез Гларис к Вин-тенбергу, — рапортовал Суворов Павлу I. — Князь Багратион, с частью войск, им командуемых, составлял арьергард, которого оставшийся позади неприятель вознамерился преследовать. Не доходя местечка Швандена, он извещается в таком его (генерала Мелитора. — Авт.) замысле чрез полковника Сычова и посылает немедленно один батальон егерей полка его имени чрез реку влево занять возвышение, а егерский полк Миллера 3-го под командой подполковника графа Цукато и другой батальон его полка оставил пред местечком Шванденом, выстроив в линию 4 батальона гренадерских. Пройдя помянутое местечко, вскоре потом неприятель был встречен. В 7 часов утра началось сражение и продолжалось до 8-ми вечера. Неприятель имел тогда более 5000 и сражался весьма упорно, но быстрым отражением был опрокинут и прогнан до самого местечка Глариса, поражаемый жестоко штыками. Его побито более 150, в плен взято 3 офицера и 35 рядовых. Напоследок князь Багратион взял путь к назначенному лагерному месту, куда неприятель преследовать его более уже не осмелился. Итак, во все сие время неприятельский урон простирается убитыми 510 человек, ранеными и здоровыми в плен взято 367 человек». Русских было 2 тысячи, французов, по разному счету, 5 или 7 тысяч. Арьергард держал позицию всю ночь. Только наутро Багратион сам двинулся через перевал.