Суздальско-Нижегородские князья, или Последние Рюриковичи на русском троне

В среде аристократии утвердилась система местничества, что закрепило за наиболее знатными фамилиями исключительное право потомственно занимать высокие военные и административные должности. При этом знать ревностно следило за соблюдением своих привилегий, не допуская ни каких посягательств на свою власть.

Это никак не устраивало Ивана IV Грозного. В его опричных владениях всё было по-другому.

Среди приближённых царя появились совсем незнатные люди, которых он противопоставил родовой аристократии, предоставив право расправы над боярством. Схватка между ними была жестокой. Многие родовитые люди были казнены, а их имущество конфисковано. Угасло несколько старинных фамилий, в том числе князья Горбатые-Шуйские. Был нанесён мощный удар по другим знатным родам. Знать лишилась большей части родовых вотчинных земель, отобранных царём к себе в опричнину получив в виде компенсации скудные владения в других частях страны, с которыми аристократия не была связана.

Огромная опасность нависла над многими боярами. Ни какая слава предков, ни личные заслуги не гарантировали безопасность.

Царь «перебирал людишек», натравливая на бояр неродовитое «отребье». Чтобы ещё более унизить родовое боярство монарх стал раздавать думские чины своим приближённым и назначать их на ответственные посты. Так думным дворянином стал царский любимец Малюта Скуратов.

Первыми жертвами опричнины стали князь Александр Горбатый-Шуйский и его сын Пётр, окольничий Пётр Петрович Головин и другие.

Однако в целом клану Шуйских князей удалось относительно благополучно пережить эти грозные годы. Кроме рода князей Горбатых более никто из потомков Суздальских князей не пострадал.

Для своего спасения Шуйские выбрали наиболее подходящую тактику, пойдя на открытое сотрудничество с опричной верхушкой. При этом, лично не связав себя с опричным двором, за исключением представителей младших ветвей.

Так в опричнине оказался князь Василий Иванович Барбашин

Следует учесть, что Барбашины, хотя и принадлежали к потомкам удельных князей Суздальских и Нижегородских, но в иерархии московской служилой знати, в отличие от своих старших сородичей князей Шуйских, оказались на второстепенных ролях. Для успешной карьеры им уже было не достаточно одного происхождения. Их родословная давала им определённые стартовые преимущества, но чтобы пробиться наверх требовались личные качества.

Поэтому чтобы сделать карьеру Василий Барбашин решил действовать через Опричный двор. Он начал службу в 50-х годах XVI века. Участвовал в походе на Астрахань в составе рати князя Юрия Ивановича Шемяки-Пронского и в августе 1554 года с донесением был отправлен в Москву.

В январе 1558 года Барбашин уже голова в Ливонском походе. Видимо он проявил себя на поле брани в войне с ливонцами, потому что уже в августе 1558 года числится воеводой для посылок в Большом полку. Князь Василий занял город Феллин, пленив знатных ливонских воевод. В 1563 году он есаул в Полоцком походе. После первый воевода в Пронске и командир сторожевого полка в Туле. В феврале 1564 года первый воевода в Астрахани. В апреле первый воевода полка левой руки в Кашире.

Карьерный рост князя Барбашина на лицо. Его успехи на бранном поле обеспечили ему высокое положение в армии и царской администрации. Тем не менее, он счёл необходимым вступить в опричнину.

В сентябре 1570 году Василий Барбашин упоминается среди опричных воевод, командуя передовым полком в походе из Александровской слободы против Крымского хана Девлет-Гирея.

Обеспечили себе благоприятное положение при царском дворе и князья Ногтевы, самая младшая и захудалая ветвь Суздальских князей. Они вообще составляли низший слой аристократии. Тому подтверждение отсутствие среди Ногтевых лиц, вошедших в состав Боярской думы.

Сами же князья Шуйские, чтобы избежать гонений решились на брачные союзы с семьями видных опричников. Это без сомнения был мезальянс, но, очевидно, другого выбора у потомков Суздальских удельных князей просто не было. Сватом выступал сам царь.

Князь Иван Михайлович Плетень Шуйский породнился с опричным ловчим Григорием Дмитриевичем Ловчиновым.

Григорий Дмитриевич происходил из семьи потомственных царских ловчих. Вступив в опричнину, Ловчинов отличился в погромах. Именно его отряд погубил людей видного боярина Ивана Петровича Фёдорова-Челяднина, а потом расправился с новгородцами. Он же в 1570 году погубил своего покровителя видного опричника — князя Афанасия Ивановича Долгова-Вяземского.

Видимо, в опричнине Григорий Ловчинов приобрёл значительные земельные владения в Московском и Переславль-Залесском уездах. Его супруга Мария Андреевна Микулина владела 6-ю деревнями в Дмитровском уезде. Её дядя Григорий Иванович Микулин так же выдвинулся в годы опричнины.

Однако наибольшего успеха в охранительном браке достиг внучатый племянник Ивана Плетня Шуйского — князь Дмитрий Иванович (умер 1612). Его супругой стала в 1572 году дочь любимого опричника Ивана IV Грозного — Григория Малюты Лукьяновича Скуратова-Бельского — Екатерина Григорьевна.