Суженая для дракона (СИ)

Сверкая и нарядом, и улыбкой, богиня первую часть бала общалась со своими родственниками и дочерьми, а затем, когда ожидание среди аристократов достигло апогея, богиня хлопнула в ладоши, и зал окутали красные линии. Прямые, косые, изогнутые, они методично связывали всех существ в зале друг с другом. Несколько минут, и у части линий поменялся цвет на черный, синий, желтый, оранжевый. Трактовки всех цветов Эдуард не знал, но предполагал, что там присутствуют ненависть, раздражение, безразличие, страх. В общем, любые привычные чувства.

Эдуард посмотрел на себя и Вику. Красный. Любовь. Что ж, значит, им обоим повезло. И хоть они не признавались в своих чувствах друг другу, любовь жила в их сердцах.

Тот же цвет был у линий, соединявших родителей Эдуарда, Вики и самой богини любви. И у Светы, стоявшей неподалеку от Альберта, линии тоже были красными.

Эдуард повернулся к Арине и Ричарду. Красный. Отлично. Просто превосходно. Вот родственники кузины обрадуются, когда придется отдавать ее за начальника стражи.

Придворные между тем пришли в себя, и в зале ожидаемо начались выяснения отношений.

Вика; потянувшись, удовлетворенно улыбнулась. Все шло так, как она и хотела. Эта парочка, Альберт и Света, удостоверилась во взаимных чувствах друг друга и сразу же начала ругаться. Как они ругались, любо дорого было посмотреть. Возле Светы тут же материализовались котики, зарычали, но разозленного Альберта было не остановить. Крики, шум, гам, размахивание руками. На остальные пары, развлекавшиеся подобным образом, Вика не смотрела, следила только за сестрой. Вот они оба выдохлись, злобно посмотрели друг на друга. Альберт сделал шаг к Свете, котята предупреждающе зарычали и исчезли. А Альберт впился в губы Светы страстным поцелуем.

— Подглядывать нехорошо, — услышала Вика насмешливый голос мамы, и они с Эдиком оказались в своей спальне.

— Вообще-то, я собирался проследить за порядком, — проворчал он недовольно.

— Там и без тебя есть кому, — Вика зевнула. — Ты лучше позаботься о беременной жене.

— Позаботиться, значит, — Эдик прищурился, подошел к лежавшей на постели Вике, наклонился над ней. — Ты уверена?

Вика призывно облизнула губы.

Эдик поднял руку, щелкнул пальцами, и оба внезапно оказались на лесной поляне, под густой сенью деревьев, куда практически не проникали лучи солнца.

— Эдик? — удивленно вскинула брови Вика.

— Захотелось разнообразия, — улыбка у Эдика была, словно у кота, переевшего сливок.

Под спиной у Вики оказалось что-то теплое и пушистое: то ли покрывало, то ли одеяло, то ли плед. В любом случае, замерзнуть на голой земле ей не дадут.

Еще один щелчок пальцами, и с парочки исчезла вся одежда, включая трусы.

Вика показательно поежилась: было не холодно, но как-то непривычно. Теплый ветерок обдувал обнаженное тело.

— А если нас увидят?

— Мне заранее жаль того самоубийцу.

Вика хмыкнула: в этом весь Эдик. До жути самоуверен. Ему и в голову не пришло, что «самоубийцей» может оказаться кто-то из богов или демонов.

Между тем Эдик сел рядом с Викой, наклонился к ее губам и начал водить по ним языком. Вика среагировала быстро: кончин языка был прикушен. Эдик ойкнул, затем нехорошо ухмыльнулся, наклонился еще ниже и на этот раз, без игр; впился в ее губы поцелуем.

Вике было лень заниматься сексом. Ей хотелось обычных ласк и неги. Но Эдик жаждал отмщения за свои потраченные нервы и прикушенный язык. А потому очень скоро Вика почувствовала знакомое возбуждение.

«Значит, так, да? — появилась в голове мысль. — Ладно, умник. Я тебе тоже покажу, на что способна».

И пока Эдик, наклонившись, целовал Вику, ее рука скользнула к его уже напряженным гениталиям. Кончики пальцев пробежались по головке и стволу. Эдик, видно, не ожидавший такого, вздрогнул, оторвался от губ Вики, взглянул на нее потемневшими от возбуждения глазами.

— Женщина, не доводи.

— Ой, боюсь, — фыркнула Вика.

В эту игру можно было играть вдвоем, что Вика и собиралась продемонстрировать одному чересчур наглому дракону.

Глава 53

Вполне ожидаемо, что после визита богини любви в жизнях многих аристократов произошли серьезные изменения. Аорон рассказал Эдуарду и о криках со скандалами, и о драках между мужчинами.

— И это представители высшего общества, — поморщился Эдуард, выслушав рассказ. — Теперь половина разведется, а половина так и продолжит жить вместе.

— Ты не одобряешь ни то, ни другое, — заметил Аорон.

Эдуард досадливо дернул плечом:

— Я не одобряю появление богини любви среди придворных. Зачем она решила показаться им? Чего хотела добиться? Массовых разводов?

— Возможно, она дала им понять, что теперь будет усердней следить за заключаемыми браками, — пожал плечами Аорон.