Суженая инкуба

Понятного стало еще меньше. Мы с Келсом еще какое-то время сохраняли молчание, медленно бредя в сторону Гавла, мирно посапывающего в высокой траве, на приличном расстоянии от храма. Мне даже показалось, что птица специально отошла так далеко, словно считала это место опасным. Не поняла еще, что испытываю сама, но тоже тихо радовалась, что визит наш подошел к концу.

Физил встрепенулся, вскочил на ноги и сонно заморгал, стоило нам только приблизиться. Келс привычно уже обхватил мою талию, чтобы помочь взобраться на птицу, как я его остановила.

– Хочу попросить тебя… – я осеклась, а он терпеливо ждал, когда продолжу, разглядывая меня своими черными, сейчас непроницаемее обычного, глазами. – Раз уж мне предстоит тут провести какое-то время… Хочу жить нормально, чтобы меня окружали живые существа, а не только лес, ты и он, – указала я на нетерпеливо переступающего лапами Гавла.

«Хорошо», – ответил принц и закинул меня на спину физила.

В этот момент я в очередной раз осознала, что жизнь моя снова меняется.

Гархалы мне напоминали цыган. Ни кочевым образом жизни или темпераментом. Нет. Но их было так много на одну малюсенькую Аллизарию и внешне они очень походили на жителей степей. Такие же смуглые и чернявые. А уж манерой одеваться во все возможные цвета без попыток сочетать их… Хотя этого они просто-напросто не могли бы сделать, обладая монохромным зрением.

Келс сдержал обещание, и после визита к Лу жизнь моя в Аллизарии наполнилась окружением. Кто бы мог подумать, что даже королевский дворец так густо населен гархалами! Это я поняла в первый же день, с утра, когда принц снял завесу с моих глаз. Выйдя из комнаты в коридор, я словно оказалась на московском Арбате в час пик. Гархалы деловито сновали туда-сюда, и даже не все из них меня замечали. Но те, кто обращал внимание, застывали на месте и какое-то время удивленно таращились на меня. При всей непроницаемости их глаз, выражение их лиц мне в какое-то момент начало казаться настолько потешным, что даже принялась посмеиваться про себя. А еще я по-деловому со всеми здоровалась и раскланивалась, желая оставаться предельно вежливой. И что-то мне подсказывает, что такое мое поведение ввергало их в еще больший шок. Интересно, бывал ли тут до меня вообще человек? Или многие из гархалов представителя такового видели впервые?

А вот король на меня вообще, казалось, не обратил никакого внимания, хоть Келс и представил меня ему персонально. Уж не знаю, как он объяснил мое пребывание в Аллизарии, но его монарший папашка едва взглянул на меня и вернулся к своим насущным делам. Принц сразу же потащил меня к выходу. Только и успела рассмотреть, что эти двое удивительно похожи, и даже разница в возрасте не сильно бросается в глаза. Отец Келса показался мне разве что чуть шире в кости. А еще у меня возник вопрос, сколько же вообще живут гархалы. Принц охотно просветил меня, что средняя продолжительность жизни у них сто лет, если ее не сокращает болезнь. Но болели гархалы очень редко, и большинство недугов вылечивалось их собственной магией, которой тут обладали все. А на особо тяжелые случаи был тот же Лу. В этом плане им повезло больше, чем людям, которые перед некоторыми заболеваниями были беззащитны. Хотя, так обстояло дело в моем мире, про этот судить не бралась.

Еще я обратила внимание, что у них тут царит равноправие. Несмотря на то, что все гархалы делились по сословиям, и на это указывали их характерные мысы на лбу, никто никого не притеснял или не относился свысока. Принца все уважали. Это сразу бросалось в глаза. Но и он ко всем относился почтительно. Существовал королевский совет во главе с королем, который принимал разного рода приказы и уставы. Все им беспрекословно подчинялись, и не один из указов не притеснял права гархалов. Получалось равноправное общество, которого даже примерно не наблюдалось среди людей. Мы бы могли многому поучиться у этих удивительных существ.

Но больше всего меня покорили маленькие гархалята. Их дети удивительно были похожи на наших, только все как один смуглые, цыганята. Мысы начинали отрастать уже в подростковом возрасте, и малышами они ничем не отличались от людей. И в отличие от взрослых, дети не могли скрывать своего любопытства. Они не ограничивались простым разглядыванием, а норовили еще и потрогать меня. Меня это даже забавляло, и со многими из малышей я умудрилась подружиться. Некоторые даже сопровождали меня во время прогулок. Правда они все время молчали. Я не понимала их язык, а они мой. Но это не мешало нам получать удовольствием от совместных прогулок.