Суженая инкуба

Я смотрела на лорда и понимала, что если он еще не умер, то очень скоро это. Припала к его груди и не сразу уловила едва различимое биение сердца. Но такое слабое! Чтобы его услышать, пришлось до крайности напрячь слух.

– Помоги мне! – снова взмолилась я, точно зная, что гархал меня если не слышит, то отчетливо чувствует, как чувствовала сейчас его я. – Спасибо его! Я не знаю, как это сделать.

Драгоценные секунды утекали. Я с ужасом осознавала, что не получается уговорить Келса спасти Райнера, что принц настроен довести дело до конца и точно знает, что процесс вот-вот завершится. Совершенно обезумев от отчаяния, я припала к губам лорда, раздвигая их языком, пытаясь наполнить его собственной жизнью. Я знала, что та часть черного тумана, которую мне не удалось разогнать, по-прежнему находится в нем, и именно она убивает его. Как-то само собой я поняла, что нужно делать – из меня в тело лорда потекла энергия жизни, а в меня принялся переползать туман. Когда я почувствовала, как теплеют и оживают губы Райнера, в ушах заиграла музыка. Гархал смеялся над нами.

У меня не было сил поднять лорда с пола и переложить на кровать. Поняв, что сделала все от меня зависящее, что теперь его жизни ничего не угрожает, терпеливо сидела на холодном полу и ждала, когда он придет в себя. Ни с чем несравнимый прилив радости испытала, когда Райнер распахнул глаза и посмотрел на меня, не осознавая в первый момент, где находится. Мне же хотелось разрыдаться, несмотря на счастье видеть его живым. На этот раз я победила, но кто гарантирует, что это не случится снова, и гархал не окажется в другой раз сильнее.

– Святые силы!

Сначала в глазах лорда промелькнуло осознание, а потом он сел и сжал голову руками. Я продолжала хранить молчание. Да и что можно сказать в такой ситуации?

– Это случилось, да? – посмотрел он на меня вмиг повлажневшими глазами.

– А ты не помнишь?

Я помогла ему встать с пола и довела до кровати. Не знаю даже, кто из нас двоих был более слаб в эту минуту.

– Не помню, – тихо произнес он, свесив голову на грудь. – В такие моменты я ничего не помню.

– И как часто это случается?

Мне показалось важным знать, когда можно ожидать следующего приступа.

– В последнее время чаще, чем раньше. Гораздо чаще. До этого было тогда…

Он не закончил, но я и сама все поняла. Тогда, в крепости, случился приступ, предшествующий этому. Получается, что повторился он чуть больше, чем через месяц. И когда же можно ожидать следующего? Примерно через такое же время или гораздо раньше?

– Почему они стали чаще? – просила я, понимая, что вряд ли у лорда есть ответ на этот вопрос.

– Думаю, это как-то связано с тобой, – ответил он то, о чем я и сама догадывалась.

Я вдруг почувствовала такую усталость и нежелание думать сейчас о чем-либо, что настроение мое моментально передалось лорду.

– Я пойду, – встал он с кровати. – Постарайся хоть немного поспать.

Я молча смотрела, как он пошатываясь идет к двери, покидает мою комнату, и не могла даже пошевелиться, не то что сказать что-то на прощание. Стоило только закрыться двери, как я без сил повалилась на кровать. В голове билась одна мысль, с ней я и засыпала: можно ли назвать счастьем то, что приносит столько боли?

А на следующее утро я обнаружила, что и второй глаз у меня почернел. Хладнокровно констатировала этот факт, рассматривая себя с утра в зеркале и расчесывая волосы. От моих светло-карих глаз ничего не осталось. С черными глазами лицо мое казалось каким-то хищным, и я не знала, что обо всем этом думать.

Завтракали мы в комнате Райнера. Я боялась показываться ему на глаза в новом обличье, но отреагировал на мое преображение он довольно спокойно, даже как-то равнодушно. Впрочем, как сразу же убедилась, настроившись на связь с ним, равнодушие это было напускное. Лорд боялся, и я его за это не осуждала. Знала, что страх он испытывает не за себя, а за меня.

Я же опасалась выходить на улицу. Что если дневной свет теперь для меня так же опасен, как для гархалов? Еще в гостинице я надела плащ и спрятала глаза под глубоким капюшоном. Но даже он не спас бы меня от солнца, под которым жители Аллизарии не могут находиться. Слава богу, все обошлось, не считая того, что стоило мне только взглянуть на светило, как ощутила нестерпимую резь в глазах. Ну и в тени мне вообще было гораздо комфортнее.

– Все не так плохо, как я могла думать, – поиронизировала я над собой, но лорд не разделял моей веселости.

Мы направлялись к порту, петляя по узким улочкам между домами. Райнер уверенно шел вперед, явно отлично зная дорогу. Я же шла за ним, пряча глаза от случайных прохожих и изнывая от жары. В Мингерии уже наступила осень, и начался сезон дождей. Здесь же, на юге, по-прежнему царило лето, и с самого утра уже палило солнце. А на мне еще был этот дурацкий плащ.