Суженый

— Как и в том, что нельзя смешивать клетку и полоску.

Ответ я подкрепила широкой улыбкой, которая, наверное, лишь подтвердила версию помешательства.

— Отойди, Якул, — сердито буркнул мейстер, — ты и так натворил достаточно.

Дракон послушался, все еще не придя в себя от растерянности, и попятился. Но далеко удаляться не стал. Остановился в полудюжине шагов, опершись одной рукой о стол и не сводя с меня глаз. Будто готовился в любой момент снова вмешаться. Однако я не собиралась давать повод.

Звонко щелкнули ножницы, и одна из моих прядок повисла в руке мейстера. Он аккуратно обернул ее платком и протянул мне.

Я взяла пучок, поднялась на последнюю ступеньку, уже одна, набрала в грудь побольше воздуха и заглянула в недра Горшка.

Оттуда повеяло мятным мармеладом и свежескошенной травой.

Поверхность напоминала болото в период цветения. Хоть содержимое больше никто не помешивал, оно находилось в постоянном движении, и подхваченные безостановочным водоворотом травины, цветки и мелкие веточки, кружили по поверхности. От этого зрелища повело голову, и смотреть было непросто, но отвести взгляд — еще сложнее. Со дна поднимались наполненные свечением зеленые пузырьки. Одни лопались, достигнув поверхности, другие срывались с нее и устремлялись к потолку.

— Пусть все сложится хорошо, и господин Кроверус получит место в Клубе, — прошептала я и кинула прядку в Горшок.

Я не просила ничего для себя. В эту минуту все мои помыслы были обращены к дракону.

Стоило волосам коснуться поверхности, кружение прекратилось, вода замерла и медленно, с чавканьем, поглотила подношение. Поверхность потемнела, загустела, задрожала, зашипела сотней пузырьков. Они скопились на дне, облеклись в чье-то лицо и устремились всем роем к поверхности. Я едва успела отскочить, как ввысь взметнулся фонтан брызг, и из воды начала быстро расти фигура, вертясь на месте.

Хоть я и знала, чего примерно ожидать, вернее, что ожидать можно чего угодно, тихонько вскрикнула, схватившись за висевший на шее кулон.

Фигура обрела окончательную форму и повернулась к нам. Небрежно откинув назад струящиеся влагой волосы, она обвела глазами притихший зал и остановила их на мне.

— Здравствуй, принцесса, — сказала она грудным голосом, в котором клокотала вода и звенели колокольчики.

Я оторопела, а когда дар речи вернулся, с трудом выдавила:

— Здравствуй… я.

На поверхности воды стояла моя неотличимая копия, даже платье — точно такое, как на мне сейчас, только соткано из зеленой воды, как и вся она. Водяная Ливи напоминала ледяную скульптуру или живую статую из зеленого бутылочного стекла, внутри которой постоянно что-то перетекало и журчало, как и ее голос. Волосы, тоже пышные и рассыпающиеся по плечам, плавали в воздухе вокруг лица и стекали каскадом по спине, вновь соединяясь с водой. Она принялась прохаживаться кругами по вареву плавной скользящей походкой, и ножки в узких туфельках ни разу до конца не оторвались от поверхности.

— Так о чем ты пришла спросить, принцесса? — поинтересовалась она, остановившись напротив и сцепив руки за спиной. Голова склонилась к плечу, а выпуклые зеленые глаза внимательно вгляделись в меня.

Справилась она так, для порядка — к Горшку ведь приходили с одной-единственной целью.

Я прочистила горло и постаралась придать голосу уверенность:

— Я пришла к себе… то есть к тебе, Решальный Горшок, с открытым сердцем и смесью благоговейного ужаса и почтения, дабы узнать свою судьбу.

— С открытым сердцем? — переспросила она, и задумчивый взгляд переместился на мою грудь, словно готовясь рассечь ее и разглядеть сердце со всех сторон. Мне вспомнилась проверка клятвой. И снова ощущение, как будто внутри кто-то побывал, только на этот раз обошлось без веселящего дыма и не отличающихся деликатностью прикосновений. Я затаила дыхание: видит ли она мою готовность и искренность? Ведь я правда всей душой хочу помочь дракону!

Похоже, водная Ливи осталась удовлетворена проверкой, потому что деловито кивнула:

— Мне люб твой настрой принцесса. Над ужасом и почтением надо бы еще поработать, но открытость вполне искупает их недостаток. Так, посмотрим.

Она закатала рукав, присела и поводила пальцами по поверхности, пытаясь что-то нащупать. Видимо, этого оказалось недостаточно, потому что она со вздохом подтянула рукава повыше и запустила обе руки по локоть. Даже кончик языка от усердия высунула.

— Есть! — обрадовалась она, резко разогнулась и выбросила вверх руки, подкинув сверкающие горсти воды.

Изумрудные брызги взметнулись в воздух и зависли, сложившись в слова:

Остаться здесь или уйти —

Перед принцессой два пути,
Лишь ей решать, каким идти.
В земле один, второй в огне.
Пусть следует к своей судьбе.
Каким бы ни был тот ответ,
Передо мною долга нет.

Едва я дочитала, брызги упали обратно, да так ловко, что все до единой капли вернулись в котел.

— Что это значит? — удивилась я в наступившей тишине.