Суженый-ряженый олигарх

Настя жила в Москве, Глаша – в областном городе, но они встречались раз в месяц, приезжая друг к другу в гости. А когда широкое распространение получили компьютеры и Интернет, Насте пришлось снова преподать подруге уроки – на сей раз овладения компьютером, чтобы можно было переписываться по электронной почте, рассказывая, как прошел день. Для Глафиры это обучение стало еще одним серьезным испытанием – она жутко терялась перед «серым ящиком», как молодой хирург называла компьютер. Настя же возмущалась:

– Да что здесь сложного? Надо же, человек делает сложнейшие операции и не может нажать на пару кнопок! Вот уж действительно ничего не меняется!

Но, хотя и с горем пополам, Глаша все же научилась пользоваться и Интернетом, и они стали общаться еще и по Сети. Настя чувствовала свою ответственность за судьбу подруги, поскольку знала ее характер, а потому провернула одно дельце. В очередной раз, когда Глафира приехала к ней в гости в Москву, в квартире очень кстати оказался некий Дима, двоюродный брат одного из ухажеров Насти. Мужчина был свободен и не прочь познакомиться с порядочной и симпатичной женщиной. Дима очень старался, вел себя обходительно и учтиво. Глаша, которой ухаживания были в новинку, растерялась и очень быстро согласилась выйти за него замуж. Сказался еще, конечно, напор общественности в лице Насти: мол, давно пора! Глафира потом уже поняла, что вовсе не от любви, не от сердца, а как бы в попытке использовать единственный представившийся шанс стать такой же, как все.

Брак, конечно, не удался. И это еще мягко говоря. Дима оказался жутким гулякой. Причем привычек своих не оставил и изменял Глаше налево и направо. На ней же женился, как он выразился, из-за того, что подобных динозавров никогда не встречал. Все женщины казались ему доступными, а тут такая скромность и в столь неприличном возрасте – в двадцать шесть лет. Глаша не сразу обо всем догадалась, тем более что частенько пропадала на ночных дежурствах в больнице. Глаза ее открылись лишь года через три и как-то сразу, чему способствовали обнаружение чужих трусиков под супружеским ложем, наглый взгляд супруга в ответ на вопрос, откуда они взялись, и случайно подслушанный разговор двух мужчин-коллег в ординаторской.

– Так жалко Глафиру! Такая достойная женщина, человечище с большой буквы, замечательный хирург! Я и представить рядом с ней ни одного мужика не могу, никто недостоин, все мелковаты как-то. И возле нее пригрелся такой подонок! Он же просто топчет ее! Почему она ничего не видит? – возмущался хирург Валерий Николаевич.

– А так всегда и бывает. Порядочным, приличным людям достаются такие вот типчики. Он же изменяет ей налево и направо! Даже тут, в больнице, пока встречал жену, уже всех медсестер переметил. Стыд какой… Но Глафире не буду говорить, не хочется расстраивать человека, – отвечал анестезиолог Максим Юрьевич.

Тогда-то и поплыло изображение больничного коридора перед глазами Глаши. Она в этот день не смогла прооперировать ребенка и вечером устроила Дмитрию «разбор полетов». Поначалу супруг отпирался, изворачивался как уж, а потом, припертый к стенке репликой Глаши, что она ему скальпелем отрежет все его хозяйство, как только он заснет, рассказал всю правду. Потом долго и нудно просил прощения, но безрезультатно. Тогда Дима собрал вещи и ушел, сказав на прощанье:

– Хорошая ты баба, Глаша, но дура! Не знаешь, что мужику надо!

– Потому что мужика рядом не было, – ответила она и захлопнула за ним дверь.

Она так резко разорвала отношения, потому что поняла: если этого не сделать, покоя ей не будет. Мысли о новых возможных изменах мужа заставят ее нервничать и все время его проверять, а значит, ей будет трудно работать. А работа для Глафиры была делом святым. В душе она переживала развод очень тяжело, как очередной собственный крах, как доказательство своей несостоятельности.

– Я плохая женщина… некрасивая… – говорила Глаша подруге.

– При чем тут красота? Это он бабник! И от Мерилин Монро мужики уходили! – пыталась успокоить ее Настя.

Но Глафире, и так полной комплексов, был нанесен непоправимый удар. Глаза у нее совершенно потухли, плечи опустились, и мужчины, как вид, полностью перестали ее интересовать.

– Я каланча… – стала она копаться в себе.

– Ты просто высокая.

– Я худая, даже костлявая…

– Ты стройная, – не теряла терпения подруга.

– Я совсем некрасивая…

– Ты очень красивая! – заверила ее Настя.

– У меня маленькая грудь…

– Это не главное, уж поверь мне.

– Я никому не нравлюсь…

– Да ты не смотришь ни на кого! Как ты это можешь проверить?

– Я плохая женщина…

– С чего ты взяла? Со слов одного козла? Ты жизни-то не знаешь! Нечего себя хоронить заживо! Ты – молодая, полная сил женщина, так и не познавшая женского и материнского счастья. Мне обидно за тебя! И во всем виновата я! – корила себя Настя.

– Да ты-то при чем?