Сва. Небесная птица

Я мысленно прикинул: «Выходит в восемнадцатом году нашей эры, зажгли эту инглию, что действительно древность!». Старец покачал головой и посетовал: «Вот только копоть мешает из за чего каждое лето, приходится мыть облик Велесов и протирать балки шатровой крыши с колоннами. Аз не сам конечно мою, люди помогают».

Подумав, Велимир продолжил: «Как ты уже заметил, на против идола бога Велеса, за каменной отмосткой на которой мы сейчас стоим, начинаются арочные входы в просторные чертоги. Которые выстроены нашими предками по традиции, правильным числом – шестнадцать! В которых они устраивали хоромы разные, но более всего горницы, опочивальни и трапезные, рассчитанные для простой жизни. Именно в одной из этих опочевален, дожив до времён Великой Тартарии, встретил последние свои дни, рождённый как Великий ант во дни царства Единорога, Могол тартарский – Мудромир Кудесник! Который нашего идола рубил. Что аз счёл с доски памятной, им самим харийской руницей резанной. Теперь Василько походи по чертогам, да присмотри для ночлега сторожку. Которые здесь позже, по сторонам света отгородили. В восточной сторожке аз сам многие лета живу, но другие свободны!».

Так что походив по капищу, я выбрал южную сторожку. Потому что стоя прямо в дверях и наскоро её осмотрев, мне приглянулось убранство. В которой слева от входа, располагалась невысокая, но добротная глинобитная печь. На которой была расставлена кухонная утварь, среди которой я разглядел глиняные миски, крынки и чашки. Там же стояла большая кружка, из которой торчали три деревянные ложки. Рядом расположились горшки для варки пищи. В четырёх метрах на против входа, в глухой внешней стене было вырезано оконце, затянутое бычьим пузырём, под которым стояла кадка для воды и небольшой деревянный стол с березовой чуркой, вместо табурета. Справа от входа у стены, стояла широкая лавка для сна. Возле оконца на стене висел глиняный светец, с широким сосудом для воды и отверстием для лучины. На столе лежало огниво и трут из березовой капы. Вот и вся обстановка, ничего лишнего!

После чего мы вышли из капища и я обратил внимание на помост, что закреплен на истуканах вверху. Который опоясывал кумирню вокруг и видимо, был нужен для обороны. Так что я живо представил как обученные волхвами боготуры из божьих ближников, мечут стрелы и сулицы между заострёнными верхушками исполинских истуканов!

В этот первый день, проведённый на божьем холме, плотно поужинав отварной бараниной, мы засиделись допоздна. Поэтому из за сильной усталости я больше молчал, но внимательно слушал. Правда Велемир заметил моё крайнее истощение и мы разошлись на ночлег.

Глава 3. Летория мечты

Рано поутру и даже ещё затемно, меня растолкал Велимир, прошептав:

«Просыпайся, Василько! Слушать будешь. Нынче Велес Второе видение показывал, да думаю не с проста! Видимо он хочет что бы аз тебе об этом поведал!».

Так что слухай: «Видение это – навье как и сам Велес, посему ако перуницы в ночи, сполыхается! Из за чего нужно мыслить особым образом, для понимания таинства! Сперва вижу видение о царствии Священного Кола радости, которое как всем волхвам ведомо, когда-то было, но кануло в лету. После чего увидел я расцвет и гибель Родины моей, Великой Тартарии! Затем увидел аз – Царство русов, о котором нынче грезят вороги чужеземные и чернцы поганые, но которое так же исчезло! Далее показал мне скотий бог и другие царства, которые возникнут, да исчезнут растворившись в реке времени!

Теперь унот будь внимателен, аз самое важное растолкую: «Зрят мои очи ясно, яркий свет от путеводной звезды – Тары! Которая таким образом, в будущем предвещает новый рассвет, нашей культуры! Потом всё сполыхается и вдруг, аз вижу иное видение, в котором как будто аз сверху да вниз, гляжу. Так что во хоромах вижу, рукопись на столе новую и перед ней чей-то лоб, видно самого писаря! Которая легко читаема, хоть и чудно писана, поскольку с нашей буквицей схожа. Вот только чем то странным написана, но не гусиным пером! Так что приглядевшись внимательно, хотел аз труды сего писаря разобрать, да супротив чего, сам Велес божественной дланью, прикрыл его письмена! Потому как прозорлив и дальновиден скотий бог. Да всё же, счёл аз слово Первое из той рукописи, которое негасимое – Летория! Вот как Василько, завершается сие видение мудрое!».