Свадьба без приданого, или Принцесса безумного цирка

– Вторым мужчиной, с которой видели вашу знакомую, был местный бизнесмен Людвиг, хозяин небольшой ткацкой фабрики в Трансильвании. И, наконец, она ужинала и завтракала (подчеркиваю!) в компании русского по имени Владимир, по фамилии Пахильченко, по русскому отцу Васильевич.

– Тоже турист? – спросил Никита.

– Директор местного музея ценных горных пород гор Трансильвании и для привлечения туристов соучредитель музея восковых фигур.

– Мадам Тюссо, – по инерции добавил Никита.

– Ну, у нас тут не такая шикарная коллекция, как у мадам Тюссо, но есть там экспонаты очень даже ничего. Самым примечательным в нашем небольшом музее является то, что многие предметы интерьера тоже сделаны из воска, а не только фигуры людей.

– С каких известных людей сделаны экспонаты из воска? Актрисы, политики?

– Нет, знаете, у нас, в Румынии, все делают имя на Дракуле и прочей нечисти. Поэтому и восковые фигуры в музее соответствующие. Смотреть на румынских политиков люди вряд ли пойдут. И вряд ли за их физиономии заплатят хоть один лей. Ведьма из Блер, Князь тьмы, Калигула, Дракула…

– Господи, все в кучу – герои из фильмов и мультфильмов плюс несколько исторических личностей незавидной судьбы, – прокомментировал Никита.

– Этим музей и интересен, – вздохнул Раду. – Вот и ваш соотечественник Владимир Пахильченко понял, чем можно привлечь туристов. Но никакого криминального прошлого, настоящего или будущего у него нет.

– За будущее я бы не ручался, – предостерег его Никита.

– Со всеми мужчинами мы разговаривали, никто не знает, куда пропала Ирина, – заключил полицейский, глядя в свои бумаги.

– А вы думаете, кто-то из них прямо так и скажет, что убил Ирину? – черные брови Никиты удивленно поползли вверх.

– Убил? – оживился Раду. – Почему убил? Почему вы так сказали? У вас есть какие-то данные?

– Да нет у нас никаких данных! Разве не подозрительно, что женщина внезапно исчезает из оплаченного на две недели вперед номера, не взяв ни вещей, ни денег, ни документов? Что же с ней могло случиться? Наверное, она засиделась в кафе или заболталась с подружкой, – спросил и сразу сам ответил Никита, для пущей убедительности своих слов стукнув тростью о пол.

– Логика ваша понятна и нам, не думайте, что здесь дураки работают. Но пока не найдено тело, мы не говорим об убийстве. Все-таки остается шанс… хотя и минимальный, – отвел в сторону глаза Раду и, что-то вспомнив, смело посмотрел в лицо Никите. – Я, кстати, сообщал о происшествии коллегам в Бухарест, а те передали информацию о пропаже российской гражданки в Москву. Но ваша полиция, видимо, не очень ратует за своих граждан и рвется за них в бой. Был получен лаконичный ответ: мол, Куркова пропала в вашей стране, вам и искать.

– А разве не правильно? Преступление случилось здесь, у вас. А вы на что? Как наши доблестные милиционеры из-за одной Иры прилетят в другую страну и будут вести расследование, не зная ни языка, ни обычаев народа, ни культуры? Да наша милиция и не располагает материальными средствами, чтобы разъезжать в командировки по белу свету, ведь, извините, наших соотечественников сейчас везде полно, – заступилась Лена за родную милицию.

– Вот мы и работаем, – недовольно ответил Раду, всем своим видом показывая, что у него и так полно дел, а тут еще ему на шею повесили дело русской невесты, приехавшей в Румынию за своим счастьем и так странно пропавшей.

– У всех мужчин, с которыми видели Ирину, есть алиби? – деловито поинтересовалась Лена.

– Не было преступления, не надо и алиби. Ведь не доказан факт, что с этой женщиной что-то случилось. О каком алиби может идти речь? Чтобы иметь алиби на момент совершения преступления, надо знать время совершения преступления и было ли оно вообще совершено! – выдал Раду длинную фразу и сам задумался над тем, правильно ли произнес ее, ведь говорил на неродном ему языке, а просто стараясь донести главную мысль до собеседников.

Собеседники тем не менее его поняли и погрузились в мрачное раздумье.

– Что нам делать? – первой подала голос Лена. – Что мы скажем ее матери? Ведь не вам предстоит смотреть ей в глаза.

– А что я могу? – развел руками Раду. – Мы ищем. Как будто у вас в России нет нераскрытых преступлений, – намекнул следователь на то, что исчезновение Иры, скорее всего, останется «висяком» в послужном списке румынской полиции. – Так что зря вы за ней приехали, все равно мне ничем не помогли. Возвращайтесь в Москву.

– У нас оплачен номер в отеле, и мы сами решим, когда вернуться домой, – ответил Никита.

– Можете пообщаться с вашим соотечественником, директором музея восковых фигур, – напоследок посоветовал Раду, снова принимая задумчивый вид.

– Рекомендуете?

– Рекомендую. Если честно, не нравится мне этот музей. А я не могу даже взять разрешение на обыск. Нет видимой причины, понимаете?

– Понимаем, – кивнула Лена и про себя подумала, что Раду Мазаре пальцем о палец не ударит ради русской туристки, зато с большим удовольствием повесит все на другого русского, не угодившего ему тем, что имеет хорошие деньги от своего музея.