Свадьба на Рождество

Ксения сделала вид, что не заметила его иронии, и промолчала.

– Знаешь, а я вообще не хочу жениться, – подумав, заявил Костя. – Наверное, я заразился от тебя фобиями. Представь, я теперь боюсь женщин! С виду вы нежные фемины, а потом выясняется… Нет, никогда не женюсь!

…Костя женился через месяц. Особых запросов у Юли не оказалось, и Ксении не составило труда придумать для них свадебный сценарий. Так сказать, по старой дружбе. Все было без изысканных фантазий, но чинно-благородно, красиво, как и хотела Юля. На волне счастья невеста была столь великодушна, что пригласила Ксению на свадьбу. Та пришла и одарила молодых подарками и пожеланиями.

Глядя на танцующих новобрачных, она расчувствовалась – ей вдруг вспомнилась свадьба мамы Сони и Петровича и то, как с Егором стояли вместе на крыльце, глядя на звезды. Ксения так увлеклась дорогими сердцу воспоминаниями, что не сдержалась и даже всплакнула. Хм… Сто к одному, что общие знакомые, присутствовавшие на свадьбе, подумали, что она оплакивает потерю Кости – своего бывшего жениха.

* * *

В феврале Ксения получила права и стала водить машину. Она смогла преодолеть и другой страх – после месяца тренировок в бассейне не только научилась вполне сносно плавать, но даже смогла прыгнуть с десятиметровой вышки. Удивительно, но в самые критические, переломные моменты, когда надо было на что-то решиться и осмелиться, она словно бы слышала голос Егора: «Ну же, Ксюша, давай, ты сможешь». И у нее действительно все получалось.

Ксении удалось расправиться со всеми фобиями, кроме одной – страха понять, что она никому не нужна. И этот страх не позволял ей позвонить маме Соне или Аньке. Несколько раз она уже было решалась набрать их номер, но потом останавливала себя – нельзя, неловко!

Она, конечно, часто вспоминала дом Савельевых, море, сад, пироги; перебирала новогодние и свадебные фотографии, вглядываясь в любимые лица. Она читала тетрадь с рецептами мамы Сони и как-то даже испекла имбирное печенье по ее рецепту. Но оказалось, что готовить для себя одной – скучно, как и скучно – жить для себя. Иногда, вспоминая дом у моря, она слушала песню о золотом городе. «Кто любит, тот любим, кто светел, тот и свят; пускай ведет звезда тебя дорогой в дивный сад».

А когда становилось совсем плохо, брала раковину, подаренную Егором, и вслушивалась в шум моря. И море шумело, стирая печали…

Зима была затяжная, снег все сыпал, и казалось, весна никогда не наступит. Даже не верилось, что в Сочи в это время уже цветет миндаль.

В марте Ксения надолго слегла с гриппом; а выздоровев, в апреле подумала, что ей надо бы развеяться – отправиться куда-нибудь в путешествие, например, к морю. Приехав в агентство, она долго выбирала тур. Моря имелись на любой вкус: Красное, Адриатическое, Средиземное, Эгейское, Черное… Черное! Ксения растерялась и вдруг поняла, что еще не готова встретиться с морем. Она решила повременить с поездкой, да и вообще с отпуском, перенеся его на май. Все равно свадеб в этом месяце почти не бывает, люди не любят жениться в мае из-за страха «всю жизнь маяться».

Отпуск Ксения провела дома – валялась на диване, читала книжки, смотрела фильмы; погода была такая, что из дома не хотелось выходить.

…Скоротечное московское лето промелькнуло, будто его и не было, отпела унылыми дождями серая осень, и наступила новая зима.

* * *

Тридцать первого декабря у нее было совсем не праздничное настроение. Не получалось с праздником, не складывалось! Чтобы настроиться на нужную волну, Ксения отправилась гулять в центр.

…Она шла по городу, украшенному к Новому году; елки светились огнями, радостные, оживленные прохожие спешили завершить последние приготовления к празднику. И все-таки Ксении так и не удалось настроиться; не срабатывал какой-то физический закон – праздничная волна шла от человека к человеку, но до нее почему-то не доходила. Зато с успехом срабатывал другой закон – сильнее всего одиночество можно почувствовать в оживленной толпе.

…Остановившись на набережной, она долго смотрела на заснеженную реку, и вдруг подумала о Егоре. Где он теперь? Готовится к Новому году в Сочи? А может, где-нибудь на земле Франца-Иосифа, о которой он рассказывал с таким увлечением?! «С милым хоть на Крайний Север!» – печально улыбнулась Ксения. Она бы согласилась и на Северный Ледовитый океан, лишь бы оказаться рядом с Егором.

…Озябшая и грустная, она приехала к родителям незадолго до полуночи. Из-за них ей пришлось делать вид, что все в порядке. Устав улыбаться, под предлогом того, что надо переодеться в праздничное платье, Ксения ушла в свою комнату.

Стараниями мамы здесь все осталось так, как было во времена, когда Ксения жила с родителями, – в шкафу висели ее девичьи платья, на столе пристроилась зеленая лампа (такая же, как в комнате Ани), в ящиках лежали ее подростковые дневники, а на полке стояли тома любимого Грина.