Свадьба О'Малли

Если Дженис шпионила, то это была хорошая возможность оповестить Кэтрин о его намерениях.

Минуту или две они ехали молча, затем Дженис сказала:

— Твой отец готовил Престона на свое место.

Вольф сдержал волну раздражения.

— Мой отец начал учить меня бизнесу, когда мне было двенадцать. В шестнадцать я знал бизнес вдоль и поперек.

— Но ты же понимаешь, что Кэтрин хочет видеть Престона на месте Фрэнка. Она станет голосовать своей долей вместе с ним. Она также контролирует долю дочери, пока Клаудии не исполнится двадцать один.

— Престон не любит работать, он предпочитает вечеринки. Кроме того, если помнишь, сорок процентов принадлежат Генри Джаррету, а он слишком жадный, чтобы позволить кому-то встать у него на пути. Кэтрин может пугать его сколько хочет, но его любовь к деньгам сильнее страха перед ней.

— Пожалуй, ты прав, — признала Дженис. Она криво улыбнулась. — Кэтрин это явно не понравится.

Последнее замечание она сделала как бы для себя. Без сомнения, Дженис собирала информацию для Кэтрин, однако веселые огоньки в ее глазах говорили ему, что для нее это только игра. Ей на самом деле было все равно, кто здесь окажется победителем. Дженис развлекалась.

— А что ты думаешь о профессиональных качествах моего сводного брата? — спросил Вольф.

— Насколько я знаю, Престона никогда серьезно не интересовал реальный бизнес. Он считает себя человеком, производящим идеи.

Это действительно похоже на Престона, подумал Вольф. Он знал своего сводного брата довольно хорошо. Тот был умен и умел манипулировать людьми, считая себя при этом лучше других. Престон всегда просчитывал на несколько шагов вперед, чтобы иметь возможность диктовать свою волю. Вспоминая свои встречи с ним, Вольф подумал, что Престон — серьезный противник и что бороться ему придется не только против Кэтрин, но и против Престона.

— Инвестиции в курорт тоже идея Престона? Сомневаюсь, что отец одобрил бы это. На Джаррета это тоже не похоже.

— Нет, это отдельное вложение, сделанное Кэтрин, Престоном и Грегом Пайком, — объяснила Дженис.

Значит, мачеха была готова на все ради бизнеса.

— А отец знал?

— Кэтрин никогда не говорила с ним об этом.

— Ну да, она же считала, что владеет землями моей матери.

Это была месть Кэтрин. Мать Вольфа любила эту землю такой, какой она была, — дикой, неосвоенной. Она смирилась с тем, что здесь будет построен дом, но ей глубоко претила мысль о курорте, приносящем прибыль.

Разговор о Кэтрин начал действовать Вольфу на нервы. Он кивнул в сторону горизонта:

— Рванем наперегонки до реки?

В глазах Дженис блеснул интерес. Она пришпорила лошадь и пустила ее в галоп.

Скачка освежила Вольфа, прочистила мозги. Конечно, не только месть двигала Кэтрин. Вольф слышал, как Луис говорил Сарите о том, что Пайк интересуется их землей для строительства курорта.

Если Луис соблазнится условиями Пайка, земли Кэтрин окажутся в прямом соседстве с его, Вольфа, владениями. Этого Вольфу хотелось меньше всего.

— Извини, мне тут надо кое с чем разобраться. — Он повернул в сторону конюшен.

Дженис взглянула на него с интересом.

— Эта мысль, конечно, пришла к тебе внезапно? Это из-за того, что я рассказала?

— Да нет, старые дела, — буркнул Вольф и погнал свою лошадь галопом.

У дома Луиса Вольф заметил машину Пайка. Сам Пайк стоял на веранде и говорил с Луисом.

— Мы увеличили предложение настолько, насколько это возможно. Любой риелтор подтвердит, что эта сумма в три раза превышает реальную стоимость вашей земли, — говорил Пайк, когда подошел Вольф. — Если вы ожидаете большего, то это — максимум. Наша цена более чем честная.

— Что бы он ни предложил, я дам вам больше, — сказал Вольф, поравнявшись с ними.

Пайк взглянул на него.

— Какого черта? Зачем вам нужна эта земля? Никогда не поверю, что вас интересует строительство курорта.

— Грому нравится этот каньон. Хочу обеспечить ему спокойную старость.

— Это ведь даже уже не ваша лошадь, — раздраженно произнес Пайк.

— Нет, его, — поправил Луис. — Сарита и я только присматривали за Громом.

Пайк повернулся к нему.

— Мы сделали лучшее предложение из тех, что вы можете получить.

— А я ничего не продаю, — Луис смотрел попеременно то на него, то на Вольфа. — Если Сарита выйдет замуж, я дам ей большой участок земли в качестве приданого, включая и каньон.

Дед решил поторговаться? Вольфу это не понравилось.

— Может, не стоит покупать для нее жениха? Уверен, она сама найдет себе подходящего человека.

— А она вовсе и не стремится к замужеству, — парировал Луис.

Вольф представил Сариту. Сильная и гордая женщина. Игры деда могли ее сильно задеть.

Луис пожал плечами.

— В мои времена каждой девушке давали приданое. Кто-то получал всего лишь кухонную посуду, кто-то — льняные ткани. Некоторым везло больше. Я только следую традициям моих предков.

— Вряд ли Сарите понравятся такие традиции. — Вольф сам себе удивлялся: чего он распетушился? Сарита отлично сама за себя постоит.

— Тогда я предлагаю закрыть тему, — Луис снова взглянул на мужчин. — Если кто-то из вас скажет об этом хоть слово, я продам землю тому, кто не выдаст секрета.

Грег успокаивающе улыбнулся.