Свадьба (сборник)

– Какая разница, что я там делал? Это же «темные» люди, ты же так их называешь, по-моему. Тогда почему они тебя так сильно беспокоят? – спросил Соломон и закурил сигарету. На его лице господствовало полное спокойствие.

– Я не верю… Это невозможно. Этого просто не может быть! – закричала девушка. Из ее глаз ручьем потекли слезы. Внутри Раисы все переворачивалось, ее стало мучить удушье. Казалось, что еще немного – и она потеряет сознание.

Раиса выбежала из кабинета и побежала к участковому, который расположился в том же здании. Он был хорошим знакомым Соломона Моисеевича – вместе они часто выпивали по праздникам. К тому же участковый был должен Соломону сто рублей. Не успела Раиса открыть рот, как Тимофей Максимыч, а так его звали, начал первым, увидев заплаканное лицо девушки.

– Что, и тебе Настасья пожаловалась? Так это глупости все, Раиса. Глупости! Ты в голову, главное, не бери.

– Так вы в курсе?

– В курсе чего? Не было ничего! Ну, походила тут под окнами баба деревенская! Покричала. Мало ли что она себе надумала. На Соломона Моисеевича наговаривать такое! Ее дочь с мальчишкой деревенским каким-нибудь…

Раиса побледнела и с трудом удержалась на ногах.

– Тимофей Максимыч, да как же вы? Да что же вы говорите такое? Вы же хороший человек!

– Раиса, доченька, ты не лезь в это дело. Я тебя как дочь прошу. Дай мне самому разобраться с этим. С Настасьей мы договоримся, ты, главное, не лезь…

Раиса не дослушала участкового. Вечером она уже была в поезде, который ехал в Москву. На перроне, в столице, ее встретила однокурсница и помогла доехать до здания центрального аппарата партии. К полудню Раиса добилась встречи с одним из чиновников, ее бывшим преподавателем, который всегда поддерживал Раису во время учебы. Он принял ее в своем кабинете.

– Семен Ильич, вы не представляете, вы должны меня выслушать, – начала она с порога.

– Раиса, садитесь, садитесь. Не волнуйтесь только, – спокойно ответил бывший преподаватель, – выпейте чая.

– Там… там такое! Помните Соломона Моисеевича?

– Соломона? Ну конечно помню, мы с его отцом до сих пор дружим. Он тоже, кстати, к нам перешел из института. А что Соломон? Он же у нас – светлая голова!

– Так он… он девочку изнасиловал. Он – мразь, а не светлая голова! – заплакала вдруг Раиса, не выдержав нервного напряжения.

– Ну что вы, Раиса? Это все… это… – сбивчиво начал Семен Ильич, – это, Раиса, как бы вам сказать… Бред какой-то. Он же наш идейный товарищ! Так?

– Что вы хотите сказать, я вас не понимаю? – Раиса привстала со стула.

– Что мы все должны держаться друг друга. Помогать… так сказать.

– Семен Ильич, да как же вы можете?

Семен Ильич продолжал говорить, опустив глаза и нервно сжав ручку:

– Вместе мы – сила! Вы же знаете. А вы, вместо того чтобы защитить боевого друга, слушаете какую-то женщину! Деревенщину!

– А откуда вы про женщину знаете? – Раиса вся напряглась, понимая, что преподаватель в курсе всего.

– Я не знаю, я просто так сказал. Вы, Раиса, глупо себя ведете. Соломон Моисеевич хочет с вами поговорить, кстати. Он мне звонил сегодня утром. На него просто наговорили злые языки. За танцы.

– За какие танцы?

– За те, что вы, Раиса, устроили в храме, спровоцировав местных. Прежде чем такую глупость делать, могли бы посоветоваться со старшим товарищем, с Соломоном, например. Он бы никогда такого не допустил! – Сказав это, Семен Ильич ударил по столу ладонью. В кабинете раздался глухой противный звук.

Раиса вышла из кабинета, так и не попрощавшись с бывшим преподавателем. Вечером она села в поезд и поехала в деревню, купив на вокзале гостинцы для Ксюшеньки, чтобы хоть как-то ее утешить. Ей не терпелось увидеть девочку и попросить у нее прощения. За то, что она, Раиса, так глубоко ошибалась во всем, за то, что она не смогла разглядеть истинной сути людей и всех этих надуманных идеологий, за то, что допустила такую трагедию и даже ей способствовала.

Через месяц Соломона перевели в Москву на повышение. Раиса написала заявление об уходе из партии и устроилась работать на почту. Через год у нее родилась дочь. Дочку Раиса крестила в местном храме вместе с Петром Сергеевичем, который до сих пор является ее духовным отцом.

«Кастрюлька»