Свадьба в Бурдеях

— Знамо мы! Присаживайтесь, а мы вам лапши тут на уши навешаем…. Спасибо! Постоим! — решительно отрезала женщина и достала из выреза блузы что-то завернутое в белый платочек. — Кто из вас тут покупает дорого?

— Я. — Привстал, слегка наклонившись, антиквар. — Прошу вас уважаемая, вот, держите.

В его руке неизвестно откуда оказалась черная ламинированная визитка.

— Лучше паспорт покажи парень, чем всякую гадость мне совать, — пробурчала женщина, но все-таки взяла карточку.

— Обижаете мадам, я известный коллекционер, Олег Романович Черняховский, — представился Профессор.

Толстушка засунула визитку в вырез блузки и просвистела, искоса поглядывая на Жорика:

— А ну иди, погуляй.

— Да ради Бога, — обиженный хозяин забрал чашечку и пошел осматривать свои владения.

Профессор преобразился, взгляд его стал цепким, брови сползли к носу, и правая рука небрежно достала из внутреннего кармана пачку денег. Секунд десять он их задумчиво подержал перед глазами и затем положил заветные купюры в боковой карман.

— Так что там у вас, уважаемая…?

Она проводила алчным взглядом исчезнувшие деньги.

— Зина. Пожалуй, я все-таки лучше присяду, — сглотнув слюну, прохрипела женщина и развязала платочек. Через мгновенье стул жалобно скрипнул, и на стол высыпались увесистые рубли Николая второго.

Сзади послышался стук каблучков и из-за спины тучной дамы, появилась голова Анюты. Ее рука потянулась за пустой чашкой Профессора, а глаза с любопытством стали рассматривать монеты. Олег же наоборот, едва взглянув на стол, сразу потерял интерес к шумной посетительнице.

— Хотите чего? — официантка забрала чашечку и перевела свой взгляд на женщину.

— Топай, топай, не до тебя.

— Тьфу, подумаешь, да мы на огороде каждый год такие находим, — передернула плечиками Анюта и пошла прочь.

— Вот видите Зинаида, и так происходит почти на каждом огороде, — Олег безжалостно опускал женщину 'на землю' — А мне их несут, и несут…

— Ты мне баки тут не заливай! Несут ему…. Сколько они стоят?! — глаза Зины сузились, и превратились в узенькие щелочки. Правая рука обладательницы рублей сжалась в кулак, и ее надутое лицо запылало бордовым цветом.

'Ударит. Ей Богу ударит', с тоской подумал Профессор и отодвинул от себя подальше злосчастные монеты.

— Это очень дорогие экземпляры, женщина. Я бы их оценил в пару тысяч, никак не меньше.

— Я согласно, забирай! — выдохнула расслабленно Зинаида и пододвинула кучку к Олегу.

— К сожалению, я их не могу у вас купить. — Олег осторожно подвинул обратно сомнительное сокровище.

— Денег нет что ли? — ее пальцы снова стали сгибаться.

— Да что вы! Вот взгляните, — и он опять повторил тот же самый фокус с купюрами. — Нет, дело не в этом. Я просто вам их оценил. У вас обязательно купят эти рубли в любом антикварном магазине Киева. Главное не продешевите…. Держите цену, Зина.

Зинаида недоверчиво скосила свой взгляд на оценщика.

— Да, не сомневайтесь вы, — Олег нежно похлопал женщину по руке, — я просто жду дорогую икону, с минуты на минуту ее должны принести. Вот и деньги уже отложил.

— А если я их в Киеве не продам?

— Да что вы…. У вас там эти рубли с руками оторвут, да еще и ноги целовать в придачу будут. — Олег усмехнулся про себя, 'Если тебе за это добро дадут сто гривен — считай, что ты вновь стала девочкой'

— Ну, смотри у меня! — пригрозила ему дама увесистой рукой, сгребла монеты в платочек и не прощаясь, вышла на свежий воздух.

Тут же как из- под земли вырос Жора и сразу плюхнулся в насиженное место.

— И что это было за чудовище, Олег?

— Ты разве не видишь, невменяемая она. Скажи что ее добро пятьдесят гривен стоит, удушит еще за столиком, — он поправил очки на носу и вдруг что-то вспомнил. — Жора, а ну-ка позови это дитя полей и огородов.

— Аня!!!

Где- то вдалеке, раздался звон бокала и шуршание пакета.

'Чипсы наверное открыла зараза!', с негодованием подумал Жора и через минуту перед ними предстала что-то жующая Анюта.

— Звал меня, Жорик?

Директор поперхнулся от такой наглой фамильярности, а Олег от души рассмеялся.

— А ну-ка дыхни… — Георгий привстал со стула и поднес свой нос крючком, к аленьким губкам. — Ах, ты ж дрянь! Ты что — коньяк пила?!

— Чуть-чуть. Две капельки… Я больше не буду, — заныла Анюта и незаметно наступила туфелькой на Жорины кеды. — Прости меня, хозяин… Я отработаю.

— Садись рядом, Анечка, — Профессор показал ей на соседний стул. — Ты ведь послушная девочка, — сказала, что не будешь, значит — не будешь. Правда, Абрамович?

Жора покраснел как рак и, вращая глазами, развел руками:

— Что бы это было в первый и последний раз! Чудо, ты меня поняло?!

— А то… Я что — дура что ли?

— Аня, это все такие мелочи, — Олег снова начал махать деньгами, но уже перед курносым носиком девушки. — Расскажи нам солнышко, какие вы там монетки у себя находите?

— Точно такие же. Только там дядька не с бородой, а с усами.

От этих слов по неспортивному телу Профессора, словно ток пробежал, и он встрепенулся.

— А ты уверена, что у дядьки усы были?! — У Олега ясно возник перед глазами образ великого Петра Первого.