Свадьба в Малинсити

Москалюк встретился взглядом с Мурзиком и поразился выражению его глаз. Они стали холодными и безжалостными. На Петро в этот момент смотрел не веселый друг-грузин, а обычный наемник, бездушно выполняющий убийственную работу за деньги. И планам этого наемника мешал появившийся в окопе Нечипурло. Петро осознал, что Мурзик давно решил сдаться, и если бы вчера Москалюк не поддержал его предложение, то сейчас валялся бы он уже на дне окопа с перерезанным горлом.

Петро вдруг догадался, что должно произойти в следующую минуту. Но он этого не хотел! Как бы ни был противен ему командир-педофил, он не желал ему смерти от выстрела в затылок. Он вообще не хотел больше никаких смертей! Поэтому Москалюк округлил глаза и замотал головой как конь, показывая всем своим видом, что он против того, что собирается сделать Мурзик. Тот прищурил глаза, усмехнулся недобро и кивнул головой в знак того, что уступает желанию Петро. Но возникшую проблему все равно надо было решать как можно быстрей. И Мурзик профессионально справился с этим делом.

Он, досылая патрон в патронник, щелкнул затвором своего автомата и жестко приставил дуло к дергавшемуся от производимой стрельбы заду командира роты. Сия часть командирского тела не была защищена бронежилетом. Почувствовав уткнувшийся в пятую точку твердый посторонний предмет, Нечипурло испуганно замер.

— Дернешься, прострелю насквозь! — крикнул угрожающе Мурзик. — Ну-ка, Петруха, отбери у него оружие! И про пистолет с ножом не забудь!

Петро быстро обыскал Ваську и отобрал у него все имеющееся оружие, не забыв про гранаты, а также — фляжку с загадочно булькнувшей в ней жидкостью. Мурзик развернул командира роты к себе лицом, рукой ловко приподнял висевшую спереди часть бронежилета, приспособленную для защиты гениталий, и двинул тому коленом в пах. Нечипурло, удивленно всхрюкнув, сложился пополам и сполз на дно окопа.

Мурзик, сорвав с головы командира каску, дал ему в ухо кулаком и спросил:

— Кого ты, сука, генацвалоноидом обзывал?!

Васька, не понимая, где у него больше болит, в паху или ухе, ответил:

— У-у-уй!

Петро крикнул, перекрывая рев проносящихся над головой снарядов:

— Да не трогай ты это говно! Хватит!

Грузин выложил на бруствер автомат Нечипурло и уселся на землю. Москалюк расположился рядом с ним. Шум канонады немного стих. Петро спросил у Мурзика:

— Ты зачем его автомат наверх выложил?

— Затем, чтобы наступающие сразу поняли, что в окопе им ничто не угрожает. Типа — даже если кто и есть, то безоружны.

— Так, может, давай и наши автоматы выложим?

— Нет, у нас тут гусь, которого бояться надо, — ответил грузин и направил свое оружие на Нечипурло, сидевшего в двух метрах от них.

Тот, кряхтя, приходил в себя.

— А, может, ополченцы просто забросают гранатами траншею (от греха подальше) и пойдут цепью на вторую линию обороны? — предположил Петро.

— Нет, — ответил Мурзик. — Ну неужели за год ты не понял, с кем воюешь? Тактики массовых атак здесь не может быть! Это тебе не вторая мировая война. У ополченцев мало людей. Территория, на которой мы воюем, находится в составе Украины с начала образования Советского Союза. До этого она была русской. За все эти годы народ сильно охохлячился, и потому сейчас основной принцип здешнего населения — моя хата с краю, ничего не знаю! Потому ополченцы очень дорожат людской силой и никакими цепями не наступают. А наступают они небольшими группами, лавируя между очагами сопротивления. Если бы не русские добровольцы, которые едут сюда со всей России, окрыленные идеей: «Наших бьют!», то две самопровозглашенные республики давно бы загнулись. Потому что не хватило бы людей! А местное население, поддерживая морально ополченцев, либо бежит в Россию, либо продолжает тупо ходить на работу, хотя никакой работы там уже нет. Вспомни случай с вон той мразью, которую ты сегодня несправедливо пожалел!

И Мурзик ткнул дулом автомата в сторону стонавшего Васьки.

Петро вспомнил жуткую картину месячной давности. Их рота тогда меняла место дислокации. Из одного городка они переместились в другой и на окраине его вырыли окопы. Во время движения ротной колонны по улице никто из местного населения цветов под ноги бойцам не бросал и на шеи не вешался. Улицы были пусты. И лишь за приоткрытыми занавесками на окнах домов мелькали нечаянно встретившиеся с глазами гвардейцев взгляды, полные страха и ненависти.

Возле небольшого универсама Нечипурло остановил роту и приказал:

— Первый взвод за мной!

Он ринулся в магазин, и назначенный взвод отправился следом. В эту команду попали и Петро с Мурзиком.

В магазине Васька громко крикнул:

— Берите все, что нужно и выносите! Я плачу!

Взвод взревел от восторга! Нахватали, естественно, водки и пива. Когда столпились у кассы, Нечипурло приказал:

— Выносите!

Продавщица — серьезно (но не критически) пожеванная жизнью дама — возопила:

— Как это — выносите?! А платить кто будет, Пушкин, что ли?