Свадьба вампира

– А невеста, – Пуму задело его равнодушие. – Тоже сойдет?

– Блеск, – он посмотрел отвлеченно. – Как думаешь, эту картину стоит показывать?..

Пума сдержала ярость, но сделала вид участия. Картина была ужасной. Детишки играют на природе. Лужайка, качели, неподалеку лес, речка утекает и скрывается за утесом, в тумане. Все красиво, но, если приглядеться, мороз по коже. Река полна трупов, они текут и плывут по воде, замаскированы под волны, а дети беспечно резвятся на лужайке, качаются на качелях, наверно, зарисованы в детском саду, явно с натуры, а вот речка – безумная фантазия автора. Как бы его уязвить, но не обидеть.

– Хорошая картина, – одобрила Пума. – Философская. Сегодня дети, а завтра течем по реке забвения, а тут уже идет смена поколений. Да? Другие дети подрастают, и ни о чем не подозревают. Это Лета, да?

Ежов был потрясен. Он посмотрел на нее свежими глазами, словно увидел в первый раз, наконец-то и платье разглядел.

– Ты самая умная и красивая женщина на земле, платье такое чудесное. Извини, мозги себе свернул. Я тебя люблю. Обожаю!

– Ага. Даже не заметил, когда вошла.

– Как не заметил! Да я ослеп.

– Не верю, – Пума оттаяла. – Поклянись?

– Клянусь, – он бухнулся на колени и раскрыл руки, собираясь ее обнять.

– Не трогай! – взвизгнула она и отскочила. – Руки грязные!

Он посмотрел на свои серые от подвальной пыли ладони.

– Пардон. Забылся с этими картинами.

– Ой! Я тоже забыла, – спохватилась Пума. – Тебя в гостиной адвокат ждет.

– Сказал ведь, – Ежов поморщился, вставая с колен. – Сегодня никаких гостей. Завтра свадьба, в конце концов. Что ему надо?

– Не знаю, Серж. Он с вахты позвонил, я разрешила. Интересный такой дядечка.

– Надо было меня позвать.

– В подвал бежать? Не сердись, мне кажется, он по важному делу.

– Да, – Ежов улыбнулся. – А сама тут платье демонстрируешь. Ладно, показывай своего адвоката. Я только руки помою…

Через пару минут Ежов стремительным шагом вошел в гостиную, разумеется, уже без халата, всем видом показывая, что он человек занятой и времени даром терять не привык.

– Здравствуйте, – сказал он еще на ходу…

Человек, сидевший на диване, не сделал попытки подняться. Это был обрюзгший мужчина, вероятно, за пятьдесят, лысоватый, с лицом пропойцы. Последнего в нем выдавал нос с красными прожилками, набрякшие мешки под глазами и плохо выбритый вялый подбородок с отдельными волосками. Одет он был в светлую рубашку с коротким рукавом и линялые джинсы, вытертые чуть не до дыр. Однако, не смотря на рыхлость фигуры и не внушающую доверия внешность, в нем угадывался характер. Одно то, что не торопился вскочить и здороваться, говорило о многом. Выпуклые глаза смотрели прямо, без малейшей тени смущения. Такой взгляд бывает у больших собак, знающих себе цену. Наверняка, каким бы делом ни занимался, адвокат или нет, его коньком была мертвая, бульдожья хватка.

– Здравствуйте, Сергей Петрович, – мужчина только обозначил, что готов подняться, однако вставать не спешил, дескать, он человек пожилой и скакать вверх-вниз не намерен даже перед депутатами. – Я к вам по делу. Много времени не займу. Позволите.

– С кем имею честь, – Ежов не спешил присаживаться.

– Лев Ильич, к вашим услугам, адвокат, – гость понимал все без лишних слов, это было видно по легкой усмешке в уголках глаз. – Мои соболезнования, Сергей Петрович, что вторгся в ваш дом без предупреждения, хлопоты у вас, понимаю. Если подружимся, будете звать меня дядей Левой.

– Ну, я пошла, – робко сказала Пума из-за спины Ежова.

– Милочка! Одну минуту, – окликнул ее Лев Ильич. – Знаете, умираю от жажды, здесь душно. У вас не найдется глотка шампанского? Извините, я без церемоний.

– Я лучше окну открою, – недружелюбно сказал Ежов.

– Что вы, что вы! – воскликнул адвокат, обрывая попытку на взлете. – Не люблю сквозняки. И зачем столько работы. Лучше шампанское, можно советское.

– Или коньяку, – Ежов начал злиться.

– Серж, я принесу! В холодильнике бутылка шампанского.

– Вот-вот. Холодное очень кстати. А коньяк в такую жару вреден для печени. – Лев Ильич закинул ногу на ногу, словно размещался тут навсегда. – И потом, что сейчас делают, это не коньяк! Это дуст. Сам не пью и никому не советую. А на свадьбу пойдет. После борьбы с пьянством такую дрянь пьют, что химическое оружие бессильно.

– Какого черта… – зарычал Ежов, он все еще стоял. Гость упреждающе поднял руки.

– Не жалейте спиртного! Жалейте душевные силы, они вам скоро пригодятся.

Ежов повернулся, сердито посмотрел на Пуму, желая осадить пришельца.

– Адвокат. Да это проходимец какой-то. Зачем пустила?

– Не вижу противоречия, – возразил Лев Ильич. – Все порядочные адвокаты – проходимцы, увы, такова профессия. Но далеко не все проходимцы – порядочные адвокаты. Каламбур. Не буду упоминать громких имен, от некоторых имею аллергию, однако, Сергей Петрович, вынужден вас огорчить. Адвокат, к помощи которого вы прибегли, не самый лучший способ избавить свои карманы от наличных денег, лучше бы вы их выбросили вместе с пиджаком.

Ежов для вида заинтересовался.

– Вы имеете в виду… кого именно?