Свадьбе быть!

– Мелисса, я тебя не узнаю! – воскликнул отец и встал.

По всей видимости, разговор, который я завела, оказался настолько неожиданным для него, что он даже протрезвел. По крайней мере, язык у него больше не заплетался, а взгляд приобрел ясность.

– Но почему ты так возмущен, папа? – язвительно поинтересовалась я. – По-моему, так будет честно.

– Это Фредерик надоумил тебя? – резко спросил отец.

– С чего ты решил? – холодно удивилась я, хотя внутри все ёкнуло от испуга.

Ох, надеюсь, отец не помчится сейчас к нему с разборками!

– Потому что раньше ты никогда не была такой меркантильной, – обиженно заявил отец. – Зачем тебе такая огромная сумма денег? Тебе всего двадцать три! Ты потратишь все на пустяки!

– А зачем людям вообще деньги? – вопросом на вопрос ответила я. – И вообще, раньше ты почему-то не ставил под сомнение мои способности самостоятельно распоряжаться финансами. Я два года живу одна! И, по-моему, неплохо справляюсь. По крайней мере, с голода не умерла и жертвой аферистов не стала.

– Пока, – скорее прочитала я по губам отца, чем услышала. Вспыхнула от гнева, осознав, что он намекает на Фредерика.

– Прости, Мелисса, – тут же добавил отец, верно оценив мои грозно сдвинутые брови и заалевший на щеках румянец ярости. – Предлагаю пока замять эту тему. Сейчас я немного не готов беседовать с тобой на этот счет. Подобные разговоры должны вестись на трезвую голову, а мы с Северином слегка переборщили с выпивкой.

– Но мы обязательно к этому вернемся, – с нажимом проговорила я.

– Угу, – буркнул отец, по всей видимости, думая о чем-то другом. Затем вскинул голову, внимательно посмотрел на меня и вкрадчиво поинтересовался: – Скажи, а с чего вдруг тебе вообще пришла в голову эта мысль? Ее тебе точно никто не подсказал?

Опять намекает на Фредерика. Правильно намекает, если честно. Но, естественно, признаваться в этом я не собираюсь.

– Нет, – солгала я, глядя на отца до омерзения честным и откровенным взглядом. – И вообще, папочка, если хочешь знать, я тоже собираюсь открыть собственное дело. И эти деньги мне ой как пригодятся.

– Открыть собственное дело? – беспомощно повторил отец и с каким-то отчаянием покосился на дверь, видимо, мечтая сбежать от тяжелого разговора.

– А почему нет? – Я холодно пожала плечами. – Ты был прав. Глупо с моим происхождением и образованием работать продавщицей в артефактной лавке.

– Почему продавщицей? – перебил меня отец и слащаво заулыбался. – Ты ведь консультант.

Я покачала головой. Вот же лис! Как запел, когда я приперла его к стенке!

– Однако ты всего пару дней назад утверждал, что я именно продавец, – парировала я. – И я подумала, что мы с Ребеккой вполне можем обсудить вопрос взаимовыгодного сотрудничества. Она давно думала о расширении сети своих лавок. Если она сделает меня компаньоном…

– Мелисса, ты даже не представляешь, какую чушь молотишь! – Отец закатил глаза в притворном возмущении. – Я незнаком с твоей Ребеккой. Возможно, она хорошая и честная женщина. Но деньги даже из друзей делают злейших врагов. Где гарантии, что она не оберет тебя до нитки и не вышвырнет прочь? Уж прости, в свойствах камней ты разбираешься отлично. Но не в людях.

– А я и не собираюсь отдавать ей абсолютно все деньги, – парировала я. – Положу их в банк под хороший процент. С пяти тысяч золотых дохода будет достаточно, чтобы медленно, но верно выполнять задуманное, тогда как основная сумма будет в безопасности.

Отец открыл было рот, желая что-то возразить. Затем медленно закрыл его обратно, не найдя слов.

– Завтра, – сухо проговорил он. – Мы обсудим это завтра, Мелисса. Сейчас у меня что-то голова начала болеть.

Развернулся и вышел, забыв пожелать мне спокойной ночи.

Я торжествующе ухмыльнулась. Да, стоило показать зубки ради такой сцены. Пожалуй, в чем-то Фредерик был прав. Мне, конечно, не понравилось то, с какой вурдалачьей хваткой он вцепился в возможность получить эти деньги и как настаивал на этом. А еще сильнее мне не понравилось, как рьяно он принялся распоряжаться ими, составив список банков и вкладов. Но с этим я разберусь. По крайней мере, отец теперь в курсе, что я отказываюсь играть роль безропотной участницы его аферы.

Тем временем в гостиной опять раздались голоса. Теперь разговор шел на повышенных тонах, поэтому гул беседы долетал даже до моей комнаты. Видимо, отец, оскорбленный в лучших чувствах, жаловался деловому партнеру на расчетливую дочь. Ну что же, тем лучше. Сейчас они свернут на столь излюбленную всеми родителями тему, как неблагодарность детей, и уговорят еще бутылочку. А я пока навещу Фредерика. Правда, придется поторопиться. До оговоренной встречи с Густавом осталось чуть больше часа.

И я решительно откинула одеяло в сторону. Подошла к зеркалу, прищелкнула пальцами, вернув свечение магического шара к обычному уровню, и расстроенно цокнула языком, увидев, насколько сильно измялось платье за время моего ожидания.

Пожалуй, все-таки стоило скинуть его.

Ладно, переодеваться все равно нет времени.