Свадьбе быть!

– Прежде всего я хочу извиниться перед тобой за деда, – сразу же начал он. – Я хорошо его знаю. Он слишком горд, поэтому сделает вид, будто ничего не произошло. А ведь в сущности ты едва не погибла именно из-за него. Не разыграй он свою смерть – Роберт не рискнул бы украсть деньги. А значит, и всего остального не случилось бы.

Я невольно улыбнулась.

– Я сказал что-то смешное? – сухо осведомился Густав.

– Нет, просто забавно, – честно ответила я. – Перед тобой здесь был Энтони Райвел. Вот он как раз и должен был бы извиниться за свое участие в столь глупой затее. Но в итоге следователь лишь попросил прощения, что его удар по касательной задел и меня.

– Да, не думал я, что у моего деда настолько хорошие связи, – протянул Густав, как-то мигом помрачнев. – И что его фантазия настолько безгранична.

В комнате после этого воцарилось молчание.

Я украдкой разглядывала понурившегося Густава. Странно, при нашей первой встрече он показался мне достаточно противным. Эти светлые волосы, водянистые серо-голубые глаза. Полная противоположность Фредерику. Ах, простите, Урху, все никак не привыкну к настоящему имени этого мошенника. Но прошло чуть больше суток – и…

«И я влюбилась в Густава, – робко призналась я мысленно. – Но скорее умру, чем дам ему это понять. Не хочу выглядеть перед ним жалкой».

– Густав, по поводу того, что ты сказал Энтони, – первой оборвала я затянувшуюся паузу. – Ну, что ты приходил к деду, чтобы сообщить о нашем согласии на свадьбу. Я понимаю, ты был вынужден так сделать, чтобы избежать обвинений в убийстве. В этом и была задумка Чейса. Но не переживай, я освобождаю тебя от данного обещания.

Густав почему-то нахмурился еще сильнее, будто обиженный моими словами.

– Скажи, Мелисса, я очень тебе противен? – внезапно спросил он.

– Что? – переспросила я, подумав, что, наверное, ослышалась.

– Я тебя совсем не привлекаю как мужчина? – терпеливо повторил Густав и осмелился бросить на меня быстрый осторожный взгляд.

Если бы мое тело повиновалось мне, то я подняла бы руку и покрутила бы указательным пальцем у виска. Что за непонятные вопросы?

– Это ты к чему спрашиваешь? – настороженно поинтересовалась я.

– Вообще-то, это неприлично: отвечать вопросом на вопрос, – внезапно окрысился Густав и встал. Обронил, глядя на меня сверху вниз: – Не хочешь – не отвечай. Это было глупо с моей стороны.

После чего развернулся с явным намерением выйти прочь из комнаты.

– Подожди! – воскликнула я, испугавшись, что он в самом деле сейчас уйдет.

Густав словно нехотя остановился. Повернул ко мне голову, продолжая смотреть хмуро и исподлобья.

– Вообще-то, если ты был бы мне совсем противен, то я бы орала как ненормальная, когда по ошибке оказалась в твоей постели, – произнесла я, пытаясь говорить как можно более спокойно и даже весело. – И ни за что не стала бы выгораживать тебя перед Энтони.

Густав расцвел робкой улыбкой. Опять вернулся на свое место и сел на самый краешек стула.

– Слушай, я сейчас скажу одну вещь, ты только обещай, что выслушаешь меня до конца, – попросил Густав. – Хорошо?

– Ты меня интригуешь все сильнее и сильнее, – призналась я, невольно напрягшись.

Что еще он собирается мне поведать? Какую страшную семейную тайну открыть? Неужели за то время, пока я была в обмороке, Чейс умудрился еще что-нибудь вытворить?

– Мой дед – та еще сволочь, – с чувством выдохнул Густав. – Он упрямый как осел. Нет, как тысяча ослов! И если он вбил себе что-нибудь в голову – то легче отрубить ему эту самую голову, нежели пытаться переубедить.

– Я заметила, – с иронией проговорила я.

– Я боюсь, он не оставит нас в покое, – грустно сказал Густав. – Будет предпринимать все новые и новые попытки устроить нашу свадьбу. Уж не знаю, почему эта идея настолько запала ему в душу.

– Наверное, потому, что он впервые в жизни получил настолько серьезный отпор? – предположила я. – Все всегда соглашались с любыми его требованиями. Где он не мог действовать силой и уговорами, в ход шли деньги и связи. Вспомни Энтони. Даже следователю по особо важным делам пришлось принять участие в разыгранном твоим дедом спектакле, хотя он не мог не понимать, что это будет стоить ему карьеры, если все откроется. А тут родной внук вдруг дал ему настолько решительный отпор. Наверняка твоему деду обидно до жути.

– Возможно, ты и права, – согласился со мной Густав. – Дед любит с гордостью говорить, что он никогда не проигрывал. И в этом заключается огромная проблема для меня. Мне даже страшно предположить, куда его заведет неуемная фантазия. Поэтому…

И запнулся, как будто не смея завершить фразу.

Я уже догадывалась, куда он клонит. И не знала, радоваться этому или огорчаться.

– Почему бы нам не дать ему то, чего он так отчаянно желает? – почему-то шепотом предложил Густав. – Давай сыграем эту проклятую свадьбу!

– Это, наверное, самое оригинальное предложение руки и сердца, которое когда-либо получала какая-нибудь девушка, – не удержалась я от сарказма.