Свадьбы не будет, или бракосочетание откладывается!

— Ты ли это? — лениво фыркнула я, рассматривая бывшую любовь. — Помню, что все вокруг были виноваты, но только не ты, — ехидно закончила я.

— Я тогда был расстроен, — скривился Женя. — Не каждый день видишь любимую девушку в инвалидной коляске. Я испугался ответственности, — наигранно воскликнул он. Вот не верю ему и все. С любимыми так не поступают. А чувство страха за кого-то другого ему вообще не известно. Печется только о своей шкурке. — И вообще, если помнишь, то я отговаривал тебя тогда от заезда, — зло бросил Женька.

Было дело, но я не придала тогда значения его словам. Подумала — это просто блажь. Он мной манипулирует, а этого я позволить ему не могла. Мне никто не вправе указывать, что делать.

— Ты знал! — в ужасе воскликнула я. Только сейчас до меня, кажется, дошло, что и Женька причастен к той аварии. Ведь до того раза, он всегда охотно подготавливал меня к полету, но тогда резко стал отговаривать.

— Ты виновата, что не послушала меня, — раздраженно обвинили меня. Вот говорю же, что все вокруг виноваты, но только не он. Ублюдок. — Милане тот заезд был нужнее, а ты упрямо не хотела отступать и вышла на трассу. Что нам оставалось делать? — наигранно всплеснул руками этот предатель.

— Нам?

— Мы с ней крупно проигрались, — передернулся Женька. — Предкам говорить было нельзя, а заезд был реальным шансом, но мы знали, что Милана тебе проиграет, поэтому и решили покопаться в твоем треге. Мы не хотели, чтобы ты сильно пострадала, лишь вывести из игры.

— И вам это удалось, — ядовито процедила я, брезгливо окидывая взглядом этого козла.

Хотя, чему удивляться? Это наш мир и если бы я оказалась в той ситуации, что и они, то тоже пошла бы на этот шаг. Даже если бы они рассказали, что проигрались, я бы не уступила, не слила заезд, а наоборот еще и поиздевалась над ними. Такова была моя жизнь среди избранной аристократии. Собственное благополучие, превосходство над другими и довольство любой ценой, но не сейчас, не после того, что мне пришлось пережить. И ту прошлую себя я ненавидела, но и благодарила одновременно. За эти пять лет я отчетливо осознала, поняла всю значимость человеческого «я».

— Да ладно, — безмятежно махнул рукой Женька. — Все уже обошлось и ты снова в строю, — и так легко говорит об этом, будто бы ничего не случилось. Теперь я должна была встать с кровати и броситься в объятья Женьки, ведь он снизошел до меня, но это было бы раньше, а сейчас…

— Зачем ты пришел? — не было никакого желания с ним говорить. Убогий духом не стоит и секунды моего внимания, а те с которыми я бы общалась, не было на «Венере».

— Я все еще тебя люблю и хочу вернуть наши отношения, — у меня чуть челюсть не отпала от этой невозмутимой наглости. — Хотя Милана все это время и успокаивала меня, — скривилась, понимая, о каком успокоении идет речь. — Но люблю я до сих пор тебя, — я пребывала в глубоком шоке от цинизма и беспардонности этого человека. А ведь ему сто тринадцать лет! Вроде бы должен понимать всю серьезность жизни, вот только ведет себя хуже подростка. Как? Как я могла с ним связаться? Однозначно я была слепа.

— Ты опоздал, — цинично отвечаю я.

— Что? — вытаращился на меня Женька.

— Я замуж выхожу, — о, на это выражение лица можно смотреть вечно. Полное потрясение и неверие, что ему такому идеальному отказали. Сейчас планы родителей сыграли мне на руку. Замуж я точно не собираюсь, но об этом никто же не знает. Я ведь уверена, что Женька побежит к своему отцу, чтобы тот узнал у моих родителей подтверждение моих слов. Эх, Женечка планы твоей семьи разбились вдребезги. Синицыны уплыли из ваших загребущих ручонок.

— Кто? — подорвался с кресла Женька, нависая надо мной тучей, яростно сверля глазами. — Скажи, кого мне убить, чтобы вернуть тебя? — и я уверена, что говорит он на полном серьезе. Вот только кишка тонка прыгать на семью моего жениха.

— Никифоров Сергей, — и гаденько так улыбнулась на все тридцать два идеально ровных и белых зуба. Не тебе дорогой с ними тягаться.

Раньше я бы воспользовалась его нескромным предложением, чтобы избавиться от нежеланного замужества, ведь была влюблена в Женьку, а сейчас с наслаждением наблюдала за быстро сменяющимися эмоциями на лице этого хлыща.

Такая маленькая победа над этим предателем ласково и нежно грела израненную, поломанную душу, которую восстанавливали долгие пять лет мои верные друзья.

— Ну, это мы еще посмотрим, — зло выплюнул Женька и пулей вылетел из каюты, а я с облегчением выдохнула. Очередной тяжкий груз свалился с моих хрупких плеч. Прошлое меня больше не держало. Оно безболезненно выпустило меня из своих цепких лапок.

Больше меня никто не беспокоил в этот день неприятных откровений. Хорошо, что Миланка не пришла, иначе я бы не сдержалась. До сих пор хочется вырвать ее искусственные волосенки.

Хотя, благодаря этому суровому жизненному уроку я стала тем, кем стала. И себе новая «я» очень нравилась. Непросто почувствовать вкус жизни, его еще нужно уметь тщательно распробовать, суметь отделить каждый индивидуальный ингредиент, ощутить каждую мелочь, из которой формируется этот вкус.