Свадьбы не будет, или бракосочетание откладывается!

— Конечно, — бодро пропела я, наблюдая за прищуренным взглядом оценщика. Мне с ним не тягаться. Нужно уносить отсюда ноги. — Могу я уже забрать свои деньги, а то у меня на сегодня запланировано еще много дел.

— Э, — растерянно выдал он. — Мне нужно еще время, а Вы, пока, присядьте, — и мужчина, подойдя ко мне, нагло положил ладонь на мою талию. — Интересно, чем Вы расплатились с гарпией за этот камень? — неожиданно хрипло выдавил он из себя. — Я тоже хочу попробовать.

— Руки убрал, — вяло прорычала я, хотя мой голос был похож на писк. Соображала я плохо и не до конца понимала смысл его слов.

— И странно, почему зелье Вас до сих пор не свалило с ног? Другим и пяти минут хватает, а у Вас выдержка, — насмешливо проигнорировал мою просьбу подлый оценщик.

Состояние организма меня пугало, а еще этот оценщик показался мне жутко привлекательным и я начала млеть от его прикосновений. Я развернулась в его руках и с обожанием посмотрела на него, любуясь его крупным носом, широкими сросшимися на переносице бровями, длинной бородкой, которая щекотала мой лоб. Да меня даже вводил в неописуемый восторг его пивной животик, который тесно прижимался к моему телу, а мои губы потянулись к его губам. Оценщик довольно крякнул и ответил на мой поцелуй, проникая своим языком мне в рот, а липкие ручонки уже больно сдавливали грудь, пытаясь развязать шнуровку платья. Именно это меня и отрезвило на миг.

ЧТО Я ДЕЛАЮ?

Собрав последние здравые мысли до кучи, игнорируя болезненный тугой узел внизу живота, ухватила его рукой за шею, вплетая в свою хватку нити, которые тут же откликнулись на мою мысленную просьбу. Так как он стоял, согнувшись надо мной, мне не было сложно проделать эти быстрые манипуляции.

Оценщик захрипел, резко отпуская меня, но вот я так быстро с ним прощаться не собиралась. Я больше не держала его. За меня это делали нити, полностью сдавливая горло.

— Опоить меня решил гаденыш? — зашипела змеей, усиливая невидимую хватку, а оценщик с ужасом на меня смотрел, пытаясь дышать. Он висел над полом, придавленный невидимой силой к стене в нескольких метрах от меня, беспомощно болтая ногами. — Завладеть чужим добром захотел? — продолжала шипеть я, сдавливая на расстоянии руку, отчего у оценщика глаза стали, как блюдца. С каждой секундой я теряла свой контроль, и мне хотелось его снова поцеловать, но я понимала, если сдамся, то это будет мой конец.

— Пощадите лея, — еле слышно простонал он.

— А ты, — я готова была убивать. — Пощадил меня? — второй поток силы я направила на его пах, больно сдавив нитями, отчего у мужика слезы потекли из глаз. — Где деньги? — просто так я не собиралась уходить. Он мне еще заплатит.

— Там, — еле заметно кивнул оценщик в сторону каморки.

Я ему верить не собиралась, а по воздуху потянула за собой. Силы утекали из меня, как вода через сито, да и контроль было очень сложно удерживать, но сцепив зубы, терпела.

Сейф оказался в полу под красивым плетеным ковриком и, швырнув оценщика к находке, равнодушно приказала:

— Открывай.

Перепуганный до смерти мужик перечить не стал, а извлек из своих сбережений пять небольших мешочков. Это все что у него там было.

— Сколько здесь? — холодно спросила я.

— Пятьсот тысяч лея, — проблеял оценщик. Недурно живут нынче оценщики, хотя учитывая его грязную деятельность, сомневаюсь, что все это добыто честным путем, а поэтому…

— Двести тысяч за камень, а триста за моральный ущерб, — да, я не белая и не пушистая. Я собралась обобрать его до нитки в назидание остальным. За ошибки нужно платить. Я снова схватила его нитями за пах, отчего мужик побелел. — И если я узнаю, что ты продолжаешь заниматься подобными делами, то приду и оторву тебе яйца, — и я не шутила. Интересно скольких он опоил? Мразь. — Это понятно?

— Д-да л-лея, — запинаясь, ответил он, с животным ужасом смотря в мои убийственные глаза.

— Я буду следить за тобой и не пытайся соваться к местным властям, иначе… — что именно «иначе» я не стала уточнять, но по моему взгляду он понял, что сдохнет тут же.

Больше не став задерживаться, я бросила золотые в котомку, которые оказались не очень то и тяжелыми, и стремительно вышла из этого гадкого ломбарда. Почему-то была уверена, что этот подлый трус внемлет моим словам.

Плевать что, по сути, я ограбила местного дельца, но меня участь ждала хуже, поэтому мук совести я не ощущала, а сцепив зубы, уходила прочь из этого района. Еще хотелось прополоскать рот, чтобы избавиться от мерзкого привкуса и желательно с хорошим моющим средством или даже с мылом. Фу, от самой себя противно, но зелье очень качественное и действенное. Мое тело буквально пылало и требовало выброса.

Мысли путались. Я не могла связно думать. Мне до зуда в собственных пальцах хотелось вернуться и броситься в объятия этого невероятного мужчины.

Остановилась, резко тряхнув головой, отчего платок немного размотался.